Лич из Пограничья
Шрифт:
Куда идти, если коридоры и внутренний двор уже растревожены, как муравейник, в который ткнули палкой? Есть лишь одно место.
Одна надежда.
Лич отправил указателю мысленный приказ, и шарик света покатился быстрее. Какое-то время он несся, мерцая в темноте, а потом врезался в каменную стену и заставил ее мгновенно протаять, открыв выход в знакомые покои.
— Люсьена! — Архо ввалился в комнату, рухнул на колени посреди старого ковра, ноги уже не держали.
Левкрота Хайна, на чью любимую подстилку свалился лич, подошла и услужливо
Мертвая появилась стремительно. Замерла в проходе, непонимающе глядя на соратника. Почуяв, что случилось неладное, заперла за собой дверь.
— Что произошло? — поинтересовалась вместо приветствия. — Как ты попал сюда без моего ведома?
— Через потайную дверь, — Архо тяжело поднялся, махнул за спину рукой. — Вон… — обернувшись, увидел, что проплавленная указателем кладка стены срослась обратно, на ней и следа не осталось от недавней дыры.
— Не вижу, — Люсьена недоверчиво скрестила на груди руки. — Впрочем, неважно. Там вся цитадель на ушах стоит. Не тебя ли ищут?
— Меня…
Архо приблизился к ней. Сил почти не осталось. Даже на то, чтобы на ногах как следует держаться. Сперва он лечил владыку, потом убивал… Все это вытягивало магию, как магнит.
— Почему тебя ищут? — уточнила Люсьена.
Под привычной невозмутимостью в ее голосе пряталась тревога.
— Владыку предали. Он отдал мне приказ покинуть цитадель. И еще кое что… Это был последний приказ и…
Мантикора Ёри вскочила с кресла, подбежав к двери, стала кидаться на нее с грозным рыком. Люсьена прислушалась к звукам снаружи, прижав палец к губам, призвала к тишине:
Тс-с-с. Они здесь. — Она подошла к личу вплотную, положила руки на его плечи, требуя пристального внимания, заглянула в глаза. — Послушай, сейчас я их впущу. Я должна, иначе они все поймут. А ты… Ты должен собраться, Архо. Ты понял меня? Соберись.
— Люсьена, я…
— Нет времени. Собери всю силу, что у тебя осталась. Ты это сможешь. Понял? Я в тебя верю. И ты должен довериться мне. Другого выхода у нас нет. — Мертвая отстранилась, подошла к стене, взяла с оружейной стойки меч. Сказала сама себе. — Сейчас они войдут.
Миг спустя в дверь забарабанили чьи-то тяжелые кулаки.
— Открывайте! Госпожа Люсьена! Это приказ первого некроманта!
Люсьена открыла. В дверь тут же сунулись принюхивающиеся рожи мертвяков. Они моментально приметили Архо — тот так и стоял посреди комнаты, оцепеневший, словно впавший в транс — вот, только внутрь, к добыче, нежить попасть не смогла.
Это были мертвяки одного из некромантов низшего порядка, кажется, Лоу. Люсьена терпеть не могла этого Лоу за недисциплинированность и бездарность, поэтому слуг его тут же оттеснила обратно в коридор, заявила грубо:
— Чего надо?
— Лич! Этот лич — опасный предатель! Убийца владыки!
— Пошли прочь! — рявкнула на них Люсьена.
Она щелкнула пальцами, и все семь монстров по команде подбежали к ней, грозно ощетинившись на незваных гостей.
— Но это наш…
— Не ваш. Предайте своему Лоу и господину первому заодно, что я сама разобралась с проблемой.
С этими словами она взмахнула мечом. Перепуганные мертвяки испуганно отпрянули в коридор, недовольствуя от бессилия и досады. Люсьена же стремительно развернулась, нанося сокрушительный удар.
Клинок со свистом рассек воздух.
Тело Архо безвольно осело на пол. Отсеченная голова укатилась в дальний угол комнаты.
Утром сперва ожила кухня, потом большой зал дома.
Там хозяйка накрывала к завтраку стол — торжественно расставляла по салфеткам старинный обколотый фарфор.
— Никогда я еще не бывала в такой роскоши, — жмурясь от бьющего из-за занавесок солнца, сказала Има сама себе. — Вы только поглядите! Эти картины, эта посуда… Как красиво! Когда у меня будет дом, я отыщу точно такие же картины и куплю за любые деньги.
Запах еды, от которого желудок, давно забывший прелести последнего ужина, разразился капризными трелями, приводил в восторг. Хозяйка встречала ранних посетителей — она лично пригласила всех постояльцев спуститься поесть сюда, вниз — но далеко не все пока собрались. Кто-то досыпал, а кто-то только еще выбредал сонно из-за своей двери.
Моа остался в комнате.
При свете дня его лицо могли разглядеть внимательнее — пошли бы вопросы. Теперь костяную сторону укрывала повязка из плотной ткани. Будто рана по ней. И Има одна спустилась вниз, чтобы выбрать еду. Так Иде вечером перед уходом сказала. Если не приходишь — получаешь в номер то, что принесут. Если личу разнообразие пищи было без разницы, его спутницу вопрос выбора сильно воодушевил.
— Тут будете кушать? — окликнула ее хозяйка, поправляя на горячем еще противене ряд румяных пирогов, чтобы лежали ровнее.
— Нет. Выберу и наверх пойду.
— Ясно. — Женщина отложила противень, подала постоялице большой поднос, разместила на нем тарелки, чашки, приборы. — Правильно, что с утра пораньше. Завтрак у нас вкусный — остальные придут, и почти ничего не останется. — На белую гладь тарелки легли куски бекона, половинки вареных яиц, пироги-калитки, хлеб и пресный сыр. В чашках изошел паром отвар из чайных трав. Иде кивнула в сторону лестницы, подмигнула девушке. — Вовремя успела. Вон уже и господин купец спускается, и господин портной. И охотница спешит. Она покушать любит… — Иде вновь засуетилась у раздачи. Попросила Иму. — Будь добра, принеси мне посуду потом назад, если будет нетрудно.