Личная ведьма для инквизитора

Либрем Альма

— Фрейлейн Аденауэр?

Я вздрогнула и обернулась. За спиной стоял Казимир, всё такой же напомаженный, блондинистый и не менее противный, чем прежде. Последние несколько дней, с того самого момента, как мы с Людвигом подловили его на письме-хамелеоне, ведьмак-досмотрщик просто не показывался нам на глаза. Он сделал всё, чтобы ни Маргрет, ни Лина его не увидели, должно быть, чего-то опасался. Женского гнева?

Ох не зря.

Мне кажется, много кто не отказался бы пожать ему горло. Чтобы не мешал, гад такой, возлюбленным идти под венец!

Удивительно,

но я уже и забыла о том, что он жил в нашем доме. Эти несколько дней спокойствия и семейной идиллии так расслабили меня, что я уже даже не волновалась об исходе дела. Ведь мы не просто так хотели пожениться, не ради наследства, а потому, что испытывали друг к другу чувства!

— Да? — я шагнула к мужчине. — Вы чего-то хотели?

— Я хотел поговорить с вами относительно предстоящей свадьбы. Она ведь завтра? — поинтересовался Казимир, хотя, и я в том даже не сомневалась, дата ему была прекрасно известна. — Я… Хотел предостеречь вас.

— Предостеречь? — изогнула брови я.

Звучало смешно. Он не был мне ни другом, ни товарищем, ни даже просто соседом. Он — враг, который пытается отобрать наше с Людвигом наследство, хочет нас разлучить из собственных корыстных целей и рассчитывает на то, что всё для него закончится удачно.

Разумеется, наши интересы противоположны. Этому мужчине не надо, чтобы мы с Людвигом хоть в чём-нибудь достигли успеха.

Напротив! Он желает, чтобы мы оставили все свои деньги государству и разбежались навсегда. Ведь наш брак подразумевает наследование всех денег маркграфа.

— Да, — кивнул Казимир. — По поводу истинной пары.

Я помрачнела. О том, что мы с Людвигом — истинная пара, я и думать забыла. Наслаждаться простыми человеческими отношениями было намного проще, чем думать о потребностях магии и о том, почему она решила связать между собой именно нас двоих.

Да, конечно, существовали какие-то причины. Возможно, мне не следовало даже задумываться о них. Ведь просто любить было настолько проще!

— И что же вы хотите рассказать мне?

— О, — Казимир извлек что-то из-за пазухи. — Посмотрите.

Это была небольшая, даже крохотная книжечка. Я видела такую у Людвига, но не спрашивала, о чём она, а мужчина старался оставлять её там, где она не попалась бы мне на глаза.

— Это книга вашего жениха, фрейлейн Гертруда, — промолвил Казимир. — Посмотрите, о чём она.

— Превратности истинной пары… Как расторгнуть связь, — шепотом прочла я название, золотистыми буквами вытисненное на корешке.

Умолкла.

Неужели Людвиг в самом деле собирался расторгнуть нашу связь?

— В этой книге доказано, что истинная пара — это всего лишь прочная магическая связь, — тихо произнес Хогберг. — Она создается для того, чтобы на свет появились одаренные дети, не более того. Потом, когда наследники родятся, её можно расторгнуть. Можно и до, если воспользоваться специальными магияескими средствами, и быть свободными, как ветер, обладателями наследства…

— Зачем это делать?

— Чтобы не поддаваться дурману истинной пары, — твердо произнес Казимир. — Чтобы не позволить себе

утонуть в пучине страсти, ошибочно принятой за любовь. Ведь это так просто! Магия как будто сама подсказывает, как ею пользоваться, как себя вести, как поступать в том или ином случае… Силы упрямо подталкивают вас к принятию тех или иных решений. Вам ведь знакомо это ощущение, не так ли? Должно быть, вы даже считаете, что полюбили. Но это не так. Совсем скоро вы поймете, что быть истинной парой — это отвратительно. Что вы связаны друг с другом против воли. Возможно, Людвиг уже сейчас это осознает.

Я помрачнела.

— И что же вы предлагаете?

— Всё очень просто, — твердо произнес Хогберг. — Проще, чем могло показаться… Я приготовил зелье по рецепту из этой книги. Выпейте его, Гертруда, и вы будете совершенно свободны. Вам не придется страдать, не придется изводить себя. Больше не будет никакой истинной пары. Останетесь только настоящая вы. С настоящими чувствами к Людвигу фон Ройссу.

С ненавистью. С болью. С презрением.

Я ведь терпеть его не могла. Боялась его, презирала, мечтала его уничтожить. Вот какой спектр эмоций я испытывала по отношению к этому мужчине…

До того, как мы с ним стали нормально общаться.

До того, как я выяснила, что он — моя истинная пара, и позволила этим чувствам захлестнуть себя с головой.

— Вдумайтесь! — упрямо шептал мне на ухо Казимир. — Ведь вы молодая, красивая девушка. Вы можете быть счастливы без этого принуждения. Просто сделайте глоток зелья, и от истинной пары не останется ни следа. Словно и не было этих двух недель…

Он вложил крошечный пузырек в мою раскрытую ладонь, и я невольно сжала предмет в руке. Пузырек был холодным, словно зелье внутри него имело способность замораживать всё живое вокруг. Мне казалось, что моя рука сейчас и сама потеряет способность к движению.

Казимир же требовательно протянул руку, собираясь отобрать книжку, но я, из последних сил дернув рукой, прижала её к своей груди. Вместе с пузырьком.

— Спасибо за помощь, — промолвила я, стараясь говорить пусть тихо, но предельно уверенно, не дать голосу дрожать от осознания правдивости услышанного. — Но я хочу побыть наедине со своими мыслями и принять верное решение.

— Что тут думать! — воскликнул Казимир. — Надо выпить! Гертруда! Разрубите этот узел сами, не дайте Людвигу затащить вас в сети. Вы пострадаете от этого сильнее, чем он!

Хогберг подался вперед, крепко схватил меня за запястье и будто случайно коснулся браслета с белыми бусинами — и одной черной.

— Поймите. У вас, как у кровной наследницы, ещё есть шанс отвоевать это наследство. Ну зачем выходить замуж за человека, которого вы на самом деле не любите, а ненавидите?

Я сглотнула.

Звучало так… Странно.

Но я смотрела на бусины и понимала, что бабушка была права — это ещё одно испытание. Мне будет больно, мне будет тяжело даже просто дойти до алтаря. И если я не решу для себя, что в самом деле люблю Людвига, ведь я до самого последнего дня буду винить себя в том, что не попыталась…