Личное дело майора Власовой
Шрифт:
– Какая? – с любопытством спрашиваю у него.
– Такая. Красивая, умная, ответственная, организованная, – отвечает он без запинки. – А ещё самоотверженная, честная, верная, отзывчивая, справедливая. Мне несложно принять то, что тебе, возможно, нужно ещё раз проговорить вслух то, что вертится на уме. Именно твоя скрупулезность и делает тебя тобой. И если я люблю тебя, то всю целиком, без остатка. Нельзя любить человека, но не принимать его привычек.
Вау! А вот сейчас мне даже ответить нечего. Впервые нет ни одного подходящего комментария.
Со временем
Если с Женей по итогу у нас что-то сложится, я даю себе слово не злоупотреблять своими привычками и его принятием. Работу нужно максимально оставлять на работе. Но сегодня я так поступить не могу. Поэтому использую время романтического ужина в своих целях.
– Ты прав, Жень, мне действительно нужна твоя помощь. И помочь мне можешь только ты, – начинаю я. Он с готовностью кивает. – У меня есть информация, что Иннокентий Дуболомов состоял в интимных отношениях с одной из проституток, которых ты привлекал для работы в клубе. Мне нужно найти эту девушку.
– Рассчитываешь через неё выйти на Кента? – спрашивает мужчина, задумчиво глядя на меня.
– В том числе, – киваю ему. – Но её важно найти ещё и по другому поводу. Женщина, в убийстве которой сейчас обвиняют Власова, была любовницей Перминова и видела с кем из сотрудников полиции он ведёт дела. И эта гражданка, скорее всего, поделилась этим знанием со своей товаркой, любовницей Кеши. И теперь она в опасности.
– Уверен, что да. – соглашается Евгений.
– Так что? – нетерпеливо спрашиваю у него, когда его молчание начинает напрягать. – Ты дашь мне контакты этой женщины?
– Не могу, Ангелин, – отвечает он. Я поджимаю губы. От разочарования хочется плакать. Вот уж правду говорят: “Чтобы не разочаровываться, нужно не очаровываться.” Стоило лишь восхититься мужиком, как он сразу и сдулся. – Не могу дать желаемое, Ангелин. А не отказываюсь тебе помогать.
Непонимающе хлопаю глазами, и Юджин берёт меня за руку, быстро сжимая пальцы в ладони и приговаривая:
– Недоверчивая моя, как доказать, что я не играю против тебя? Что я не желаю тебе зла? Что я хочу тебе помочь и прикрыть, защитить, позаботиться?
Лицо стремительно краснеет. Я должна перестать накручивать себя, если рассчитываю, что это – я и Женя – сработает. Я должна попробовать довериться ему, слепо, беззаветно, должна прыгнуть и быть убеждена, что он ловит. Если я хочу, чтобы наши отношения получили шанс, то должна наступить на горло своим страхам и недоверию. Смогу ли я?
Нервный смешок слетает с губ:
– Прости, Жень. Профдеформация.
– Понимаю, – мягко улыбается он. – Ты задала вполне конкретный вопрос: могу ли я дать тебе контакты любовницы Кента. Вот я и ответил: не могу. Потому что я понятия не имею, кто из девок ходил в любовницах Кента. Но я помогу тебе её найти.
– У тебя уже есть план? – с любопытством спрашиваю у него.
– Конечно, детка. Сейчас мы поужинаем и
– Так просто? – вздыхаю я тихо, практически себе под нос. Но мужчина, конечно, слышит.
– А зачем усложнять? – спрашивает Женя, и вопрос повисает в воздухе. Я не решаюсь уточнить, понял ли он, что я имею в виду, как и не решаюсь уточнить, что подразумевал он. Ни к чему эти уточнения. Но Юджин снова решает всё по-своему. – Ты нуждаешься в доказательствах, что я – хороший парень, тебе нужна моя помощь. А я нуждаюсь в твоём доверии на ближайшее будущее, а то ты у меня – девушка горячая, любишь рубить сплеча…
– То есть потом я могу тебе не доверять? – протягиваю я.
– Потом это будет само собой разумеющимся, – поправляет он, приступая к еде.
Я следую его примеру, начиная, практически не пережёвывая, глотать пищу. Испытываю дискомфорт от этого разговора, о вынужденности обращаться за помощью к Жене, от всей этой ситуации. Не люблю быть кому-то обязанной. Никогда не знаешь, когда тебя попросят об ответном одолжении. И я заранее предчувствую, что оно навряд ли придётся мне по вкусу.
После скорого ужина мужчина составляет посуду в раковину, а я надеваю более удобную одежду для прогулок по злачным местам нашего захудалого городишки. Джинсы, толстовка, кроссовки, куртка, бейсболка. Я не хочу привлекать к себе много внимания. Если кто-то из проституток вспомнит, кто я такая, вряд ли согласятся что-то говорить.
Несмотря на мой достаточно неброский внешний вид, Юджин всё равно хмыкает, но тактично молчит. Сам он, к слову, снова извлекает из закромов на свет божий пиджак в крупную асимметричную клетку и по-пижонски укладывает волосы на одну сторону. Разглядывая его, я только цокаю и закатываю глаза.
– Что? – с усмешкой спрашивает он. – Не нравится прикид?
– Эти клетки просто отстой! – фыркаю я. – Прошлый век какой-то, никакого стиля, жутко пафосно и кричаще.
– Зато внимание привлекает, – с загадочной улыбкой говорит мне Юджин.
– А тебе так нужно внимание?
– В какой-то степени – очень, – смеётся он. – Попробуй угадать зачем.
– Потому что ты крайне самовлюблённый человек? – сходу предполагаю, и он взрывается от смеха.
– Нет, но вечер предстоит длинный, так что, дерзай, Ангелочек!
– Да вот ещё! – презрительно фыркаю я. И для верности даже закатываю глаза. Но всю дорогу до первого притона только и думаю над этим вопросом.
Юджин уверенно держит путь по лестнице многоквартирного дома. Я безмолвно следую за ним. Хотя он и сказал, что мне лучше дождаться его в машине, я не могла на это пойти. Я должна убедиться, что не зря доверилась ему.
Остановившись у обшарпанной двери, мужчина мельком осматривает меня, словно убеждаясь, что всё хорошо, и коротко стучит. Дверь распахивается практически мгновенно.