Лицом на ветер
Шрифт:
— Зато свободную…
Рианн молчала, глядя мимо Дикса. Вернуться домой? Потребовать землю? В дом отца? И что дальше? Они все там травили её и за меньшее. Что же делать? Что теперь делать? Как же быть теперь? Она так мечтала о своей свободе, а теперь не знала, что с ней делать. И слёзы стояли в глазах, мешая видеть всё вокруг.
* * * * *
Часть 21
Рианн сделала так, как посоветовал ей Дикс. Через месяц, когда завещание вступило в силу, а господина уже давно признали погибшим, она, дождавшись вольной, собрала все деньги, что сумела
— Спасибо, Дикс, ты хороший человек… Береги себя. Вряд ли мы ещё увидимся… Пусть боги хранят тебя…
Он только улыбнулся ей и поднял ладонь, провожая. Пока Рианн шла с центурионом в сопровождении, никто из легионеров ни разу не попытался остановить её или окликнуть, проверить вольную. Крепость осталась за спиной, впереди был лес и непроходимые болота. Торопиться Рианн было некуда, она шла длинным окольным путём, что вёл вокруг болот, по нему и ходили все свены посёлка, кто желал попасть в римскую крепость и городок.
Прийдя в посёлок, она заняла дом отца и пришла к местному королю — вождю племени. Рианн рассказала о том, как поступил с ней Крикс, она оставалась одна, и вождь должен был взять её под своё покровительство, но Крикс — его родственник, и он позволил всему этому случиться, и Рианн против воли стала рабыней.
Она предъявила королю римскую вольную, сказала, что теперь она свободна и будет жить здесь, как бы это кому-то не нравилось. Королю пришлось пойти ей навстречу и отдать земли её отца, правда, не все, она была женщиной и не имела права наследовать все земли — только часть. Но Рианн была рада и этому. Земля осталась под паром, и король даже дал ей двух своих рабов и быка с плугом, чтобы они помогли вспахать поле. Засеяла Рианн всё сама, потратив на покупку ячменя практически все свои деньги.
Все эти дни она сильно уставала и к вечеру буквально валилась с ног, жизнь без мужчины была очень тяжёлой, но Рианн старалась не отчаиваться. Она посадила небольшой огород у дома, смогла за полцены купить у вождя козу и, таким образом, обзавелась небольшим хозяйством.
Местные жители смотрели на неё пренебрежительно, наверное, Крикс сильно не распространялся, куда она делась осенью, и что именно он лично приложил к этому руку. Видя, как бьётся Рианн в одиночку с землёй и домом, многие свены усмехались и за глаза называли её дурочкой, говорили, «посмотрим-посмотрим, как она ещё переживёт зиму…» Местные дети дразнили её, когда она шла по улице, но Рианн молча терпела все эти издёвки. Она как-нибудь всё это переживёт, она выдержит, уж, если она пережила римского центуриона, то всё остальное она тоже переживёт. Справится.
Первым, кто заявился к ней из местных, был сам Крикс. Окинул долгим взглядом её жилище и смерил её саму с головы до ног. Под этим взглядом Рианн почувствовала себя неуютно, между лопатками пробежал холодок.
— Зачем ты вернулась сюда? Зачем притащилась обратно? Ты же знаешь, как к тебе все относятся здесь?
— Знаю… — выдохнула почти шёпотом.
— Так зачем пришла?
— Здесь мой дом… Здесь земля моих родителей…
Крикс небрежно усмехнулся в длинные усы. Седина уже пробивалась в них, а вот голова не седела, он был ещё сильным, моложавым свеном, несмотря на
— Родителей? — Он улыбался. — Посмотри на себя, на кого ты стала похожа… Чучело. Ты — стыд своих родителей…
Рианн поджала губы и медленно огладила свои короткие волосы, они, после того, как их обрезали, топорщились в разные стороны и отрастали очень медленно. Выходя на улицу, ей приходилось повязывать голову платком, она стеснялась своего вида, но сделать ничего не могла.
— Если бы я продавал тебя сейчас, на тебя бы не то, что центурион, последний нищий бы не позарился, даром была бы никому не нужна. Только ворон пугать, да детей на улице…
— Что вам надо? Зачем вы пришли?
— Видел я твоего центуриона, как-то разговаривали… Он мне похвастался, что ты была девушкой… до него… Говорил, что их легионеры не тронули тебя тогда… Выходит, я даже продешевил, надо было тебя ещё дороже ему продать…
С этими словами его Рианн почувствовала, как сами собой стиснулись зубы, как вся душа её наполнилась протестной злостью. Почему-то вспомнилось, как всю зиму она и её хозяин считали каждый асс, как экономили на всём.
— Дороже? — прошептала хрипло. — Да какое право вы вообще имели продавать меня? Как смели? Я — не ваша собственность! И никогда ею не была и не буду!
Крикс усмехнулся на её возглас.
— Римской подстилкой ты была и осталась ею. Зачем ты вообще объявилась здесь? Оставалась бы у своего центуриона…
— Его убили!
— Нашла бы себе другого! Какая тебе разница, кто имел бы тебя, один или другой?
— Уходите! Убирайтесь! — Она повысила голос, и Крикс сделал к ней навстречу два широких шага. Вид его был таким серьёзным и угрожающим, что Рианн невольно качнулась от него в сторону.
Крикс схватил её за плечи и толкнул на стену, прижался всем телом и начал шарить ладонями по груди, по животу, спустился вниз, между ног.
— Нет… Отпустите… Уберите руки… Нет… — Рианн безуспешно пыталась освободиться, шептала сдавленной грудью. — Не надо… Пожалуйста… Не надо… Прошу вас… Нет…
Крикс тискал её прямо через подол платья, хрипло дышал в лицо, касаясь щёк своими усами. Потом вдруг остановился и, усмехнувшись, шепнул:
— Я бы сейчас спокойно поимел тебя, как последнюю шлюху, и ты ничего бы не сделала мне, но ты мне противна, римская подстилка… Тварь. — Отстранился от неё и продолжил:- Я подожду, когда местные ребята доберутся до тебя, надо же им где-то опыта набираться… Если, конечно, не побрезгуют римскими объедками… Ты для этого, наверное, и притащилась сюда… Ты по-другому не можешь… Любишь, когда с тобой так?..
— Нет! — В этот крик она вложила последние силы. От слабости, от страха происходящего ноги не держали её, слёзы душили, и Рианн сползла спиной по каменной стене дома. — Уходите… — прошептала из последних сил. — Пожалуйста…
— Видела бы тебя твоя мать, она бы со стыда сгорела, во что ты превратилась… И она ещё отдала жизнь за тебя? Римская шлюха…
— В этом никто, кроме вас, не виноват, это вы меня превратили в эту шлюху, это ваша вина… Сейчас я ещё и виновата? — Она говорила без крика вперемешку со слезами. — Надеюсь, те деньги, что вы заработали, продав меня центуриону, пошли вам впрок, вы разбогатели…