Лик Победы

Камша Вера Викторовна

– Должен сказать, – новый комендант Олларии понизил голос, – что про вашу сестру прямо-таки чудеса рассказывают. Я был бы счастлив выказать восхищение столь решительной молодой особе.

– Я вас представлю, – заверил Ричард, – Айри будет очень рада… Она очень славная. О, Робер!

– Простите, что прерываю ваш разговор.

Робер держался подчеркнуто сухо, неужели завидует Симону? Герцог графу? Первый маршал Талига просто маршалу? Немыслимо!

– Да мы ни о чем особенном не говорили, – заверил Ричард, – я просто поздравил графа с новым титулом.

–

Он ему подходит, – Иноходец обещал Альдо вести себя вежливо и, слава Создателю, держал слово, – гораздо больше, чем тот, который ему нашел Манрик.

– О да, – Люра добродушно расхохотался, – комендант Олларии Маран, капитан личной королевской охраны Морен. Представляете, какая началась бы путаница.

– Был очень простой выход, – Робер улыбнулся, но как-то неискренне. – Объединить обе должности.

– Увольте, – махнул рукой Симон, – Манрик не доверял военным с талантом политиков. И не доверял военным с талантом военного. Я имею в виду с чрезмерным талантом. Впрочем, будь у меня последний, я бы стал маршалом Талига без посторонней помощи.

– Значит, – предположил Робер, – вы не очень талантливый военный, полагающий себя талантливым политиком?

– Не полагающий, – поправил Люра, – а талантливый, иначе мы бы с вами разговаривали в другом месте.

– Осталось вернуться к этому разговору позднее, – пожал плечами Эпинэ, – когда о вашем таланте узнают Савиньяк и фок Варзов.

– Не волнуйтесь, герцог, мы обречены на удачу.

– Возможно, – покачал головой Иноходец, – но я не люблю обреченность.

– Я тоже, – признался комендант, – поэтому вожу удачу в поводу, хорошо кормлю и вовремя меняю подковы.

– Вы, я вижу, предпочитаете линарцев? – светским тоном осведомился Робер.

– Да, – граф Килеан-ур-Ломбах выглядел несколько озадаченным, – это хорошая порода, особенно для столицы.

– Не спорю, – глаза Эпинэ стали жесткими, – но удача не линарец, а чистокровный мориск. Возможно, даже мориск-убийца. Нам пора, не правда ли?

– Пора, – подтвердил маршал, – но Оллар будет ждать Ракана сколько потребуется.

2

Альдо гарцевал по берегу подернутого ломким ледком пруда. Вороной принца капризно задирал голову, но всадник легко управлялся со строптивцем. Облитый солнечным светом, наследник Раканов казался рыцарем со старинного гобелена, которому улыбается сама Победа.

– Господа, – принц поправил шляпу с красивым золотистым пером, ее вчера привез Люра, – сейчас мы увидим прошлогодний снег.

– Не самое удачное сравнение для поздней осени, – святой Алан, неужели Иноходец не может раз в жизни если не порадоваться, то хотя бы помолчать? – На смену старому снегу придет новый, и скоро.

– И это говорит южанин! – Альдо засмеялся и хлопнул Робера по плечу. – Ничего, во дворце хорошие камины. Граф Килеан?

– Да, ваше величество?

– Вперед! Встретим побежденных в поле, как поступали наши брезгливые предки.

Принц пришпорил своего жеребца, и черный гигант бросился вперед, едва не сбив зазевавшегося гвардейца. Дик поскакал

за Альдо, слегка придерживая расшалившуюся Сону. Все-таки его лошадь в свите принца лучшая! Если, разумеется, не считать Дракко. Бедный Оскар не дожил до этого дня, он ненавидел Фердинанда, но не верил в дело Раканов. Дик и сам не очень верил, пока не узнал Альдо.

Всадники друг за другом проскочили наспех залатанный мостик и понеслись по обсаженной тополями дороге, обгоняя ветер. Дик скакал рядом с Альдо, он давно не был так счастлив: война закончилась, власть Олларов рухнула, как карточный домик, Талиг свободен, Катари свободна, впереди только свет, радость и любовь. Конечно, враги никуда не делись, Люра-Килеан прав, нельзя недооценивать опасность, но не ызаргам остановить легендарного Зверя!

– Переходи на рысь, – Робер поравнялся с сюзереном. – Или ты хочешь показать Оллару, как падают лошади?

– Вот еще, – Альдо послушно придержал покрытого пеной жеребца. – А твой вроде сухой.

– Дракко – полумориск.

– После коронации я буду ездить только на морисках, – заверил принц, – но выбирать их будешь ты.

Теперь отряд шел походной рысью по трое в ряд. Сквозь просветы в стволах Ричард видел мушкетеров Люра, охранявших тракт. Симон – молодец, ничего не упустил, он будет замечательным комендантом.

Впереди показался всадник на гнедом белоногом коне, и Альдо натянул повод. Ричард, памятуя о судьбе Генри Рокслея, послал Сону вперед и вбок, заслоняя принца, но тревога оказалась ложной: перед ними был не убийца, а курьер. Генерал Морен докладывал, что Фердинанд Оллар доставлен в условленное место.

– Отлично, – лицо Альдо стало жестким, – я еще никогда не видел живого Оллара и вряд ли когда-нибудь еще увижу.

– У Фердинанда есть сын, – за какими-то кошками напомнил Эпинэ.

– Сын есть у королевы, – поправил Симон Люра, – но Фердинанд не имеет к этому никакого отношения.

– Тем лучше, – задумчиво произнес сюзерен, – я не намерен воевать с детьми, но из щенка может вырасти только собака, а из Оллара – только Оллар.

А что вырастет из детей Алвы? Конечно, они с Катари сделают все, чтобы Карл вырос человеком Чести, но жить ему будет непросто. Ричард помнил, что значит быть сыном проигравшего, но Эгмонт погиб за правое дело, его память чтили все истинные талигойцы; у детей Катари не будет даже этого утешения.

– Дикон, кончай считать кошек, – потребовал Альдо, – не затем приехали. Глянь, и это называлось королем!

3

Фердинанд Оллар стоял на коленях посреди пустого поля, а за его спиной маячили еще человек восемь, тоже коленопреклоненных. Какие-то «навозники», но не из главных, главные удрали, от возмездия не ушел лишь Леонард Манрик.

– Герцог Эпинэ, герцог Окделл, граф Килеан-ур-Ломбах, виконт Рокслей, – вполголоса перечислил Альдо Ракан, посылая коня вперед. Пятеро всадников, вернее четверо и один, шагом пересекли поле и остановили коней в шаге от одутловатой трясущейся туши, недавно восседавшей на краденом троне.