Лимоны желтые
Шрифт:
– Здравствуй, мама, – сказала она, сжимая в ладонях руку, безжизненно лежавшую поверх одеяла. К другой руке была подсоединена капельница. – Это я, Агнес. – К горлу подступил комок. – Как ты себя чувствуешь? Тебе больно?
Рука была теплая, но на пожатие дочери Мод не прореагировала. Кожа на руке морщинистая, кое-где на ней расплылись коричневые пятна. Раньше Агнес не замечала, как состарились мамины руки. Они вечно были в движении. Что-то готовили, чистили, вязали, резали, мыли… Мод редко давала им отдыхать, и у Агнес никогда не было возможности их разглядеть.
Отец подошел и,
– Врачи говорят, рентген не показал повреждений мозга. Это уже хорошо…
– Сколько она может так пролежать?
– Они не знают, – со вздохом ответил Свен.
– Они ничего не знают, – добавила Мадде. – Все ужасно вежливые и участливые, но ничего не знают.
– Но что-то же они могут сказать?
Отец и сестра молчали. В палате стало тихо. Только теперь Агнес услышала, как работает аппаратура: один прибор негромко жужжал, другой издавал слабое шипение. Кроме того, гудел невидимый кондиционер, с улицы доносился шум проносящихся мимо машин. На самом деле ей лишь казалось, что в палате тихо. В голове у Агнес роились тысячи вопросов, в том числе: что здесь делает ее мама? Но было ясно: никто ей на эти вопросы не ответит.
В дверь тихо постучали, и в палату вошла медсестра. Молча проверив показания приборов, она улыбнулась, слегка кивнула им и снова ушла.
Вся семья была в сборе, но казалось, они кого-то ждут. Час проходил за часом, а они сидели, не зная, что предпринять. Их семья стала похожа на машину, из которой вынули мотор: снаружи выглядит как обычно, но с места сдвинуться не может.
Первой пришла в себя Мадде:
– Нам надо что-нибудь поесть. Я спущусь вниз, куплю бутербродов.
– Я с тобой, – сказала Агнес.
Отец кивнул. Судя по всему, ему сейчас было не до еды.
По пути в кафетерий сестры пытались успокоить друг друга, но разговор не клеился. «Я уверена, она поправится», – сказала Агнес. «Конечно», – ответила Мадде. И все. Они еще пару раз попробовали заговорить, но так же безуспешно. Обратно в палату они возвращались молча, неся бутерброды с сыром и ветчиной и три чашки кофе.
Время от времени в палату заглядывали медсестры. Смотрели показания приборов, мерили маме давление, успокаивающе улыбались и уходили. Вечером Агнес и Мадде стали уговаривать отца поехать домой поспать. Сначала Свен отказывался, настаивал, что ехать надо им, а он побудет с Мод. Но в конце концов сдался. Решили, что Мадде останется в больнице, а Агнес поедет с отцом домой.
Проходя по коридору, они увидели в одном из кабинетов медсестру.
– Мы едем домой поспать, – сказала Агнес. Она старалась говорить как можно более будничным тоном. – И прежде чем уехать… хотели узнать… о состоянии мамы… – Она не смогла заставить себя облечь в слова не дававший ей покоя вопрос: «Этой ночью мама не умрет?»
Медсестра попросила их подождать, пока она сходит за врачом. Врачу было на вид лет пятьдесят с небольшим. Примерно того же возраста, что и Свен, но покрепче. Он посмотрел на них серьезным взглядом:
– Думаю, вам следует поехать домой.
– То есть вы считаете, сегодня ночью… – слабым голосом спросила Агнес.
Отец молча стоял
– Трудно сказать. При таком диагнозе ничего нельзя обещать. – Он сделал паузу. Это был не тот ответ, который Агнес надеялась услышать. Видимо, врач это понял и продолжал уже не столь мрачным тоном: – В случае чего мы вам обязательно позвоним, но сейчас я действительно считаю, что вам лучше отправиться домой и отдохнуть.
В машине они почти не разговаривали. Свен сидел с посеревшим лицом, устало опустив плечи. Дом на Сниккарвэген встретил их темными окнами. Агнес обошла все комнаты, зажгла свет, стараясь все время что-то говорить, напевать – только бы разрушить эту давящую тишину. Отец принял душ и зашел к Агнес на кухню.
– Пойду лягу, – сказал он. – Не знаю, удастся ли заснуть, но надо попытаться. – Он слабо улыбнулся.
Агнес улыбнулась ему в ответ:
– Я тоже лягу. Немного погодя.
Свен ушел, Агнес осталась на кухне. Подумала было включить телевизор, чтобы отвлечься от грустных мыслей, но не смогла. Не захотела. Перед глазами стояла одна и та же картина: мама на больничной койке. И тем не менее казалось, это просто сон. Страшный сон, вроде тех, что снились ей в детстве, когда она просыпалась в поту, а мама, сидя на краешке кровати, гладила ее по голове. Мама, ты ведь не умрешь? Никогда не умрешь? – Нет, доченька, еще очень-очень долго не умру. – Но я хочу, чтоб ты никогда не умирала. – Так не бывает, все люди умирают, но не надо сейчас об этом думать. – Я не хочу, чтобы ты умирала. Не хочу. НЕ ХОЧУ!
Всю неделю Агнес провела у постели матери. Мод перевели из реанимации в обычную палату. Она не приходила в себя, но состояние оставалось стабильным. Агнес это не устраивало. Ей хотелось, чтобы что-то изменилось. И на шестой день изменения произошли. Отец как раз вышел в больничный сад подышать воздухом, когда шипящий прибор вдруг запищал. И другой, тот, что обычно жужжал, – тоже. Зеленая кривая на черном экране превратилась в прямую линию. Тут же прибежала медсестра. И выставила Агнес и Мадде в коридор. Затем пришли еще сестры и врачи. Дверь то открывалась, то закрывалась. Агнес и Мадде не отходили от палаты матери. Агнес не знала, она ли взяла Мадде за руку или та ее, но чувствовала, как влажная ладонь сестры крепко сжимает ее руку. В окно в конце длинного больничного коридора светило солнце.
Мама умерла в ясный, погожий день.
Агнес еще несколько дней оставалась с отцом. Сказать, что он хорошо держался, было бы сильным преувеличением, но Агнес удивлялась, что он вообще находил в себе силы жить. Вставать по утрам, есть, ходить и ложиться спать вечером. Ей самой все это давалось с трудом. Она лишилась матери, которая умерла так рано и так бессмысленно. Временами осознание того, что мамы больше нет, становилось невыносимым, от этой мысли у Агнес кружилась голова, к горлу подступала тошнота, и все же у нее было хоть какое-то утешение. Рано или поздно дети остаются без родителей. Таков закон природы. Другое дело отец. Он потерял жену, спутницу жизни, такого не должно быть. Или должно? Покуда смерть не разлучит вас.