Лиорская мельница
Шрифт:
– Гарп, где вписываться? Что по долям?
– Чегодуна ловите, он где-то тут бродит. Я жрать пошел.
У Брака отлегло. Охота все-таки состоится. Паршиво только, что идут две семьи. Чем больше охотников, тем меньше шансов осуществить задуманное. Оставалась надежда, что после бессонной ночи пойдут немногие. Да и слова Гарпунщика о том, что участие обязательно для всех сборщиков и загонщиков... Это могло означать лишь то, что собрать всех он и не надеется. Никто не будет выводить из форта столько людей ради одной охоты. Теперь остается только ждать и надеяться, что
Толстяк не подвел, сделал все идеально.
Вокруг выпрыгнувшего откуда-то Чегодуна уже собрались. Отвратительно бодрый, хотя и взъерошенный, старший сборщик ухитрялся одновременно жевать, говорить, делать какие-то пометки планшете и время от времени прикладываться к объемистому жбану с пивом.
Логи заявился к костру громко. Поинтересовался, из-за чего шухер. Не дожидаясь завтракавшей с мужем Отбивки, навалил себе здоровенную миску каши. Окунул палец, почмокал, громко удивившись, что на вкус не такое дерьмо, как обычно. Ощущая на себе скрестившиеся взгляды, гордо выпятил из жилетки пузо и вразвалочку пошел к третьему столу. Криво повязанный на самодельной перевязи жахатель нещадно стукал оное пузо при каждом шаге, но толстяк не обращал внимания. За спиной болтался хорошо знакомый Браку тканевый сверток, из которого зыркало глазом оголовье Там-Тама. Подойдя к столу, невероятно гордый собой владелец жахателя плюхнул на стол кашу и начал шумно жрать. Оружие он положил на стол, а на калеку старательно не обращал внимания.
На лавке неподалеку из ниоткуда материализовались близнецы.
– С добрым утром, Логи. – заискивающе улыбнулся Ивен.
– Ум-гум.
– Толстый, откуда такая дура? – Близнецам заходы издалека претили – Ты кого ночью грабанул?
– Кого надо грабанул, – отрезал толстяк. Выгреб остатки каши и деликатно вытер ложку об штанину Ивена. – Где взял, там больше нет.
– Это ты в Поиск?
– Жахал уже?
Кивнув на оба вопроса, Логи изучающе глянул в сторону стола старших, где окружившая Чегодуна толпа начала потихоньку рассасываться.
– Не сломанный? Ты Браку покажи, он починит.
– Как назвал? Лупит сильно? Медузу свалит?
– Вот сейчас и проверим. Гарпунщик тут что-то про медуз орал.
– Орал. С Гряземесами в Подмышку пойдут. Ты тоже хочешь? – у Левой загорелись глаза.
– Хочу. Мне перед Поиском отказать не посмеют. Какой я к шаргу клановый, если даже сраных медуз не бил. И Дум-Дум испытать надо.
– А что за клякса на прикладе?
– На глаз похожа. Нет, погоди… на жопу с ресничками, – Правый попытался втихомолку сцапать оружие, но получил по рукам и обиженно надулся.
– Так надо. Сам ты малолетняя жопа с ресничками. А на приклад я буду отметины ставить. За каждого врага.
– Ты к прикладу топор приделай. Сначала жахнешь, а потом топором. И кровищей черточки рисовать удобно.
– Неудобно, он железный. Ша, малолетки. Пойду в рейд проситься. – Толстяк грузно поднялся из-за стола, сграбастал жахатель и потопал к Чегодуну. Но внимательные близнецы успели заметить задумчивый взгляд, которым Логи одарил приклад.
Глава 7
–
– Отлично спалось, Жирный. Чего приперся?
Вокруг старшего сборщика почти никого не осталось. Сам он, прихлебывая пиво, задумчиво водил кончиком железного прутка по пластине планшета. На Логи взглянул колюче, но с интересом. Задержал взгляд на жахателе, после чего вновь уткнулся в планшет.
– Я не Жирный. Это отец Жирный, я просто большой.
– Да мне плевать. Ты жирный, значит буду называть тебя Жирным. Или ты против?
– Да называй как хочешь, хоть принцессой. Я в рейд хочу. На пузыри.
– А я хочу свой гравицеп и трех канторских красоток. Рано тебе в рейд. Из Поиска вернешься, будет тебе рейд.
– Я же не с пустыми руками, балластом. Во! – Логи сунул жахатель Чегодуну под нос. Тот брезгливо отвел железку от лица. – Мне еще искать, с кем ехать. Если медузу пришибу, легче будет. Будут знать, что вот этот парень не какая-то шаргова плесень, а в охотничий рейд ходил.
– Не пойдет. И вообще, где ты жахатель достал? Только не говори, что отец подарил.
– Сменял на торге у свободных. Я давно хотел, кри копил. Повезло.
– Прям с утра сменял? Я тебя раньше обеда никогда не видел.
– С утра. Поиск же через неделю. Хотел урвать подешевле, если будет что стоящее. Вот, урвал.
– Дай гляну. – Протянул руку Гарпунщик, с интересом прислушивающийся к разговору. В его лапищах оружие казалось игрушкой.
Изучал со знанием дела. Прикинул к плечу, пощелкал. Зачем-то простучал ствол. Логи смотрел выжидающе.
– Делал новичок, но старательно. И талантливо. Баланс паршивый, банку менять замучаешься. Рычаг спусковой туговат, скоба дурацкая. Приклад слишком длинный. Зато дури много, ствол отличный. Тут еще вокруг банки усиление, если с металлом не накосячили – выдержит повышенное давление.
Гарпунщик кинул жахатель обратно толстяку. Тот поймал.
– Хорошая игрушка. Надежная. Почем брал?
– Три синих с мелочью.
– И даже не нагрели. Повезло.
– В рейд все равно не пущу. – вклинился в разговор Чегодун. – Там стволов и без тебя хватает.
– Чегодун, ты сдурел? Пусти мальца по малой доле. Не видишь, его аж распирает. Я со своим первым стволом разве что в постель не ложился, песни ему на ночь пел.
– Не завидую ему. От твоего пения катраны на берег выпрыгивают. По малой доле, говоришь? – Чегодун задумчиво потыкал прутком в планшет. – Отец знает?
– Спит он. Как с вечера завалился, не просыпается. Трак от пердежа ходуном ходит.
– Динь-динь-ди-инь… – Чегодун на удивление мелодично изобразил колокольчик. Видно было, что для себя он все уже решил и просто говнится. – Если отец будет требовать увеличить долю, не дам.
– Да он и не узнает. Мало-ли, куда я ходил.
К столу, неся миски с едой, подошли Часовщик с Холиком. Механик остро взглянул на жахатель в руках толстяка, глаза на секунду округлились в изумлении. Но промолчал, тихо сел и начал неторопливо натирать лепешку сушеной колючкой.