Лиорская мельница
Шрифт:
– Ладно, я согласен. Иди, постреляй пузырей. Тебе малую долю, или трофей? – Чегодун занес пруток над планшетом.
Логи облегченно выдохнул. Самое сложное, убедить Чегодуна, позади. Спасибо Гарпунщику. Отбивка, правда, смотрит исподлобья, не забыла поруганной каши. К счастью, за этим столом у нее власти нет, она просто ест вместе с мужем. Но в будущем обязательно припомнит, либо в миску плюнет, либо еще как нагадит. Она тупая, но злопамятная.
Выбор между трофеем и долей не стоял. Нет, толстяк с удовольствием захапал бы малую долю и радовался жизни, но Брак настаивал на обратном. Разница
В их с Браком ситуации, трофей был нужнее. Не получится добыть медузу – не страшно, малая доля с рейда им двоим не сильно поможет. А вот если удастся сбить хотя бы одну, да еще и самостоятельно – разом решат половину проблем с подготовкой.
– Трофей хочу.
– Уверен? Ты с этой штуки стрелял хоть раз?
– Найду кого-нибудь, кто стрелял, поможет. Так ведь можно? А то у меня банок мало.
– Можно, хоть весь лагерь с собой бери. Если согласятся, – обрадованный перспективой за бесплатно получить в рейде лишний ствол, Чегодун пришел в благодушное настроение. Чиркнул в планшете раскаленной палочкой. – Только колеса и плащ сам ищи. И поторопись, ждать не будем.
– Я уже. – Логи договаривал через плечо, уже разворачиваясь.
Старшие проводили взглядом обрадованного толстяка. Тот, вприпрыжку добежав до третьего стола, уже яростно жестикулировал и что-то орал, указывая пальцем в сторону Глотки.
– Ну а почему нет? – Чегодун захлопнул планшет и убрал штырек за пояс. – Охота парню впустую горбатиться, пускай горбатится.
– Хоть постреляет. С одним жахателем на трофей с медуз идти – только банки переводить. Но первое оружие, это как первая женщина, изучить ее перед первой ночью нужно как можно тщательнее.
– Ага, вдруг там член.
– Иди ты к шаргу, Час. Все опошлил. Сам то что думаешь? Жирдяй возьмет трофей?
Старый механик задумчиво потеребил аккуратную бородку.
– Посмотрим.
Вспомнил знакомый жахатель в руках лысого толстяка, усмехнулся в усы и повторил.
– Посмотрим.
Радостную рожу приближающегося лысого Брак встретил с небывалым облегчением. Все время, пока длился разговор со старшими, он сидел как на иголках, мял в руках злосчастную миску. Да и почти все за третьим столом, за исключением старших рабов, смотрели во все глаза. Молодняк так уж точно. Шутка ли, хамоватый толстяк разжился где-то настоящим стволом и пошел проситься в рейд.
Обитателей третьего стола не то, чтобы не брали в рейды. Брали. Но как довесок, рабочие руки. Доверять рабам или детям что-либо важное не рисковали. Потаскать чего, собрать, напилить. Последить за машинами, всякое такое. Долю за рейд они не получали, шло в зачет либо хозяину, в случае рабов, либо родителям. Если тот же Жирный пойдет в рейд за долю, притащив с собой все семейство, все равно получит лишь обычную долю, на всех.
А вот Логи всех удивил. Явно ходил проситься в рейд самостоятельно.
– Э-гей, неудачники! Угадайте, кто будет сегодня пузырей гонять? – лысый бухнул на стол жахатель и триумфально оглядел присутствующих.
– Ты?
– Ага. Пора эту малютку испытать в деле. Шаргова плесень, да я и сам засиделся. Прям чую, как мышцы силой наливаются.
– Это тебя от жира распирает.
– Ссать так сильно хочешь? – Близнецы выпалили одновременно и уставились друг на друга. Правый снова незаметно потянулся рукой к перевязи лежащего на столе оружия.
– За долю вписался? – завистливо протянул Ивен.
– Бери выше, за трофей. Собью медузу, вся моя будет. Проставлюсь вечером.
– Ты ее сбей сперва. Это не молотком махать, уметь надо.
– Там Гряземесы будут. Всю стаю накроют. Тебе медузы точно не достанется. – Правый, сцапав вожделенный жахатель, глубокомысленно посмотрел вглубь ствола. Колупнул грязным ногтем приклад.
– Достанется, это же я. Хотя, верно. Ща.
Логи набрал полную грудь воздуха и заорал, обращаясь с высоты своего роста к сидящим:
– Котобои! Кто из вас, недомерков, умеет с жахателем обращаться?
– Я могу!
– Я банки менять умею.
– Я видел как брат жахает. Справлюсь.
– Я и сам видел, и жахал тоже. У меня в Там-Таме такой стоит. Банки менять много ума не надо, тут даже Ивен справится.
Поднявшийся со своего места Чартух, длинный и весь какой-то нескладный, поднял руку и заявил, тщетно пытаясь перекричать многоголосый гомон:
– Логи, я могу. Я у отца в мастерской работал. Чинить умею, жахать тоже, даже новый сводить пытался.
– Заткнулись все! – Толстяк отобрал у близнеца оружие и поверх голов указал толстым стволом на Чартуха. – Вот ты. Пойдешь со мной на медуз?
– Пойду. Сколько дашь?
– То есть, сколько дашь? Ты охренел, пугало? Я тебе даю шанс в настоящем рейде побывать, настоящего пузыря добыть, настоящим мужиком стать. Не говно за люторогами собирать или вонищей в кузове дышать, а реально поохотиться. А ты еще что-то с меня поиметь пытаешься?
– Ты чего завелся? Я просто…
– Ты просто жадная шаргова отрыжка, и отца своего позоришь. Вот и сиди у себя в трюме еще год, полируя стволы, или чем ты там занимаешься. Другой бы сам приплатил, лишь бы со мной рвануть.
– Ладно тебе пыхтеть, сглупил я. Извини. За так поеду. – Чартух извиняюще развел руками. В рейд ему хотелось. До возраста Поиска ему оставался еще целый год, а отец не оставлял попыток вырастить из парня механика, заставляя сутками напролет ковыряться с железками в мастерской.
– Да к шаргу ты мне не сдался, нытик. Хочешь со мной – сам плати. Синьку хочу.
Запрошенная толстяком сумма явно была нагло завышена. За синий кристалл эйра сменять можно было очень многое. На лице Чартуха отразились мучительные сомнения. Жадность боролась с азартом, и, в конце концов, одолела. Оставалось только достойно уйти.