Литературная Газета 6302 ( № 47 2010)
Шрифт:
Клишированное словосочетание «общекультурное пространство» рискует утратить смысл без попытки открыть вновь идею диалога в современных условиях, когда различия умножаются, но и спрос на взаимопонимание явно повышается.
Задача преодоления тривиальности и инерционности употребления понятия «диалог», периодически возникающая на разных истор ико-культурных этапах, сегодня предполагает признание ценности разнообразия, права быть другим и в то же время снятие абсолютизации различия как такового. Снятия не различия, а именно его абсолютизации, которая, кстати, щедро подпитывала этнократические революции, вспыхнувшие на постсоветском пространстве.
Ключевые для гуманитарного знания понятия concordia discors (единство несходного), е pluribus unum (единое
Сложность всегда заключалась в сопряжении этой «неслиянности» (несходное) и этой «нераздельности» (единство). Но интегрирующий подход не должен превращаться в поиск некоего общего знаменателя. Речь может идти о таком осмыслении конкретно-национального своеобразия, которое ориентировано не на упомянутую абсолютизацию, а на открытие всеобщности особенного в диалоге равнодостойных – пусть и неравнозначных – национальных литератур.
Так уж сложилась история российских народов, культур, литератур, что мы не можем жить мимо друг друга.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Сказки земли Ыгмиф
Многоязыкая лира России
Сказки земли Ыгмиф
В МИРЕ КНИГ
Нивхи… Даже имя этого народа звучит доисторически. Не принижая его этим ничуть. Соседи по территории и исторической памяти, айны, давно с Сахалина переселились в Японию. А нивхи всё живут. (По энциклопедическим сведениям: Нивх: нивах, нивух, нивхгу, ньигвнгун; устар. гиляки– малочисленная народность на территории Российской Федерации. Самоназвания: нивх– «человек», нивхгу– «люди».) Судя по переписям последних двух веков, народ держится своего оптимального количества– около 6000 человек. Существует точка зрения, что предки современных нивхов, северо-восточных палеоазиатов, эскимосов и индейцев– звенья одной этнической цепи, охватывавшей в далёком прошлом северо-западные берега Тихого океана. По крайней мере эту легенду я не однажды слышал в различной интерпретации из уст сахалинцев.
В наши дни живут они полуоседло на севере острова Сахалин, чаще всего вдоль побережья, а ещё возле устья реки Амур (Хабаровский край).
Один из нивхских посёлков, Некрасовка, расположен в заливе, образованном Татарским проливом в этой чуть ли не самой северной части острова. (Хотя, по официальным сведениям, более половины народа числится в городах.) Добраться до тех мест даже сегодня непросто.
Из города Оха, что находится почти в 900 километрах от островной столицы– города Южно-Сахалинска, ехать надо по просёлку. Уговорить гостеприимных сахалинцев помучиться в дороге 3–4 часа за-ради гостя было непросто. Смотреть там, по их мнению, нечего. Наш «козелок» выглядел на этой дороге более естественно, чем иномарка. Сказать, что здесь есть дорога, это значит обмануть. Уважение к хозяевам не позволяло ругать её на чём свет, но передвижение по песчанику со скоростью 20–30 км/ч, там и тут перерезанному протоками постдождевых ручьёв, которые, видимо, идут здесь почти постоянно, дело, мягко говоря, рисковое. Уже в Москве узнал– один из мостиков через небольшую речонку был смыт буквально через несколько дней после нашего визита, и, как свойственно современной журналистике, звучало это приблизительно так: «Несколько тысяч нивхов отрезаны от мира из-за разрушенных паводками мостов». Так что живут нивхи XXI века почти так же наособицу, как и их предки. Дома, правда, по большей части блочные или кирпичные, многоквартирные. И про школу никак не
Разговорились в дороге о нивхах. Обозначили и основную проблему всякого малого народа– утерю разговорного языка. Нивхский язык сегодня знают в основном старики, при этом не более 600 человек. И не в том проблема, что им не дают его изучать в школе, просто наличие русского соседа почти полностью вытеснило коренной язык даже из обихода. Озабоченность учёных мира и нивхской интеллигенции выразилась в специальных грандовых программах по изучению, поддержке распространения, книгоиздания на нивхском языке. Часть этих книг мне предоставили в Ногликах, а другую– в Охе.
Именно под эту программу попала серия из пяти книг нивхских сказок, изданных в последние годы Ногликской районной библиотекой. Трёхъязычное издание (русский, нивхский, английский)– печатный вариант народных сказок «Змея», «Сестра», «На том свете», «Шаман», «Человек-рыба», записанных Маргаритой Булдаковой со слов Ирины Лавгун. Необычность и уникальность этих книг не только в том, что сказительницы уже нет в живых и услышать эти легенды практически ни от кого невозможно, но ещё и в иллюстрациях. Сотрудники Ногликской библиотеки привлекли к этой работе детей 1–4-х классов из Ногликской школы искусств.
В каждой книге составители обращаются к соотечественникам с мечтой: «Если ещё хоть один человек последует нашему примеру, мы думаем, что у сегодняшних малышей появится шанс прикоснуться к культуре своего народа».
Возможно, именно работа над переводами на нивхский легенд от Ирины Лавгун подтолкнуло Надежду Танзину к изданию своей книги в той же библиотеке «Сказки бабушки Ныгвик». Девять сказок, записанных на кассетный магнитофон отцом Надежды Яковлевны– Яковом Фёдоровичем Иргун первоначально на нивхском, переведены ею на русский. Билингвальная книжка сюжетно украшена детскими рисунками.
Все эти тексты, конечно, ждут своего обработчика, профессионального писателя. В изначальном, сказовом исполнении они чаще всего малопривлекательны для детей, поскольку имеют рваный сюжет, часто – непоследовательное повествование. А вот необычность ситуаций, присутствие нивхских географических названий и предметов обихода, животного или растительного мира завораживает, давая окружающей вселенной имена: «Люди из Лер-во пришли воевать. Увидели человека из Вени-во и давай стрелять в него стрелами из лука. А он без ничего, лука нет, ведь пошёл дрова готовить, увёртывался от стрел. А потом взял свои дрова и давай ими кидать в них. Кидал, кидал, и люди из Лер-во убежали. Поэтому эту сопку назвали «Чхар пазбал»– «Сопка, из которой палки кидали». А такие сказки, как «Не растерялся», не вызовут у современного читателя ничего, кроме саркастической усмешки, уж больно напомнят они анекдот про умного чукчу. Хотя для учёных окажутся кладезем при изучении психологии, традиций, вероисповеданий древних нивхов. И всё же ждут эти истории мастера. Такого, например, как Владимир Санги, лауреата Государственной премии России, вождя нивхского племени Кетнивгун.
Несколько лет назад он начал издавать маленькие книжечки для детей в серии «Библиотека нивхского школьника «Я читаю с бабушкой». Две из них подарили мне в Ногликской районной библиотеке после встречи с тамошними читателями. К сказке «Девочка-лебедь» и поэтическому переложению народной легенды «Как родилась земля» прилагаются статьи «Нивхский алфавит» и «Правила нивхской орфографии». Неслучайно известный и уважаемый в своём народе писатель уделил языку такое внимание. Без сомнения, бабушки при чтении внукам этих книжек воспользуются обобщёнными «правилами молодой нивхской письменности». Ведь именно Владимир Санги создал нивхский алфавит на основе кириллицы почти 30 лет назад. Но мы не будем углубляться в вопросы языкознания. Нас интересуют художественные тексты. И тут невозможно не признать, что качество иллюстраций Алексея Поньюна и талант Санги делают эти издания маленькими шедеврами. Вчитаемся в зачин «Девочки-лебедя»: «Говорят, раньше лебеди были немыми птицами, и лапки у всех были чёрными. Теперь всякий знает, что они кричат «кы-кы, кы-кы», за что и получили название «кыкык», и лапки у многих красные. Почему лебеди стали такими?» И читаешь дальше не отрываясь… Поэтому, естественно, сожалеешь и о маленьком тираже, и об ограниченном распространении книг по России.