Литературная Газета 6318 ( № 14 2011)
Шрифт:
К моменту рождения третьего ребёнка семейный корабль получил уже не одну пробоину и трещал по швам. Молодая мать оказалась не готова к семейной рутине, повседневной, порой изматывающей заботе о детях. Кроме того, деньги. Вернее, их хроническая нехватка. Проект, связанный с региональной телевизионной рекламой, который с друзьями начинал в своё время Ярослав, к тому времени исчерпал себя. Новых коммерческих эверестов на его карьерном горизонте не наблюдалось. Работы было мало, и оплачивалась она весьма скромно.
А тут ещё кризис среднего возраста подоспел. Ярослав
Три года назад я, приехав в Мурманск, навестил своих старых знакомых. В пустом холодильнике – одинокая кастрюля с каким-то варевом, на столе из угощений – только жареная картошка да то, что я прихватил с собой.
– Как же вы решились? – спросил я, кивая на выглядывающее из белоснежного кулька личико грудной девочки.
– Да вот опоздали с абортом… Были мысли в детский приют девочку отдать. А потом решили, что от такого чуда нельзя отказываться.
И хотя меня задели тогда подобные откровения, глубоко вдаваться в семейные перипетии знакомых я не стал. В конце концов раз нашли в себе силы удержаться от бесчеловечного шага – радоваться за них надо.
Упрямый «балласт»
А ещё через год Ярослав остался один с тремя детьми.
– Она до этого уже уходила от меня. Покрасивее жить захотелось, – рассказывал он о бывшей жене. – На первый раз простил, во второй – не стал. По стопам мамаши пошла Светка, живёт теперь с разными хахалями.
– Ну а как же получилось, что дети с тобой остались?
– А они ей нужны?! Несколько раз звонила, говорила, что придёт навестить. Дети готовились, переживали. А она не являлась.
Оставшись один, Ярослав испытал все прелести одинокого отцовства. Его родители, выйдя на пенсию, переехали в Ставропольский край и внуков могли забирать только на несколько месяцев в году. Отказавшись от мысли отдать кого-то из детей в приют, Ярослав решил взять гарантированный ему законом отпуск по уходу за маленькими детьми.
Как и стоило ожидать, в компании тут же попытались избавиться от работника, ставшего для них «ненужным балластом». С двух работ Ярослава вышибли под надуманными предлогами. За третью он долго боролся. Ругался с начальством, доказывал, что документы из отдела опеки и попечительства не фальшивые. Добился того, что юрисконсульт сам поехал в «опеку», и руководству всё-таки пришлось смириться с законом, начать выплачивать пособие (что-то около 4 тысяч рублей).
Одновременно шли суды по лишению бывшей жены материнских прав. Как со всем этим можно было справиться с тремя детьми на руках – уму непостижимо. Помогали друзья. Кто-то давал немного денег, кто-то периодически выступал в роли няньки. После череды судебных разбирательств (впрочем, недолгих, так как дело было ясное) Ярослав мог уже с полным основанием называть себя многодетным отцом-одиночкой.
Мы вас приняли за наркомана…
В
Мало того, Ярославу никак не удавалось оформить субсидии на оплату коммунальных услуг. В отделе соцобеспечения его отправляли в разные учреждения, требовали бесконечные справки. «Бывший жён», как называл теперь отец-одиночка мать своих детей, алиментов не платила. Судебные приставы особенно ей не докучали, несмотря на то что Ярослав сам через знакомых узнавал для них адреса, где находила очередное пристанище Светлана.
Долг за квартплату к тому времени уже перевалил за 60 тысяч рублей. Семья сползала в откровенную нищету. Однако вновь выходить на прежнюю работу Ярослав не спешил. По его словам, дети чуть ли не каждый месяц болели. Глядя на их бледные, худые лица, в это очень легко было поверить. Да и сам глава семейства явно не излучал здоровье. Первое время воспитатели в детском саду принимали его за наркомана. В чём позже, когда разобрались что к чему, чистосердечно ему признались.
– Как же ты живёшь, как думаешь выбираться из этой ямы? – спросил я его за «рюмкой чая».
– Постараюсь продержаться, пока дети подрастут немного. Тогда и на постоянную работу вернусь. Пока перебиваюсь случайными заработками. Бывает, что с утра ремонтирую квартиры, а потом переодеваюсь и бегу на съёмки чьей-нибудь свадьбы. Государство в лице собеса и прочих контор не столько помогает, сколько ставит в унизительное положение. Пока у них какой-нибудь выплаты добьёшься, десять раз себя ничтожеством почувствуешь.
Что мне было ответить на этот горький монолог? Всем известно, что в трудной жизненной ситуации мы сегодня по большому счёту можем рассчитывать только на себя и близких. Но пока лично не столкнёшься с непробиваемым равнодушием государственной машины, не почувствуешь так остро своей незащищённости.
– Слушай, – вдруг оживился мой товарищ, – ты ведь в известной газете работаешь, сходи со мной в опеку. Может, они хоть тебя испугаются, чего-нибудь вспомнят из того, что мне положено? Забыли ведь однажды адресную помощь на одного из детей начислить!
– Вы же понимаете, льготы и выплаты мы начисляем исходя из возможностей областного бюджета, – приняла нас специалист отдела опеки и попечительства Министерства образования и науки Мурманской области Нина Николаевна Соболева. – У нас только в Октябрьском округе Мурманска более 600 семей состоят на учёте как малообеспеченные. Всем выделить помногу не можем. Вот и получается, что в зависимости от состава семьи раз в 2–3 месяца выделяется адресная помощь в размере от 1200 до 3000 рублей. Кроме того, Ярослав ежемесячно получает 720 рублей пособий на каждого ребёнка. И это только потому, что он одинокий многодетный отец. Иначе он получал бы 718рублей.