Литературная Газета 6488 ( № 46 2014)
Шрифт:
Спят в пыли от крыш до спален
Домики, дворцы.
Продаёт шальной татарин
Сласти-леденцы.
Ни фрегатов, ни баркасов...
Наберу в ладонь
Горсть зелёных мокрых трассов,
Серый халцедон.
Увезу с собой в кармашке
И среди зимы
Вспомню: белые барашки,
Отмель, море. Мы.
Сергей САВИНОВ,
Симферополь
В
В ночи мы смотрим разлучённо
В огранке правильных витрин.
В четверг пречистый здесь копчёно,
Здесь клином вышибают клин.
На этих фресках полустёртых
Не видно чувств – едва лишь вздох
Да гнев с уныньем, а в-четвёртых –
Надежды трепетный листок.
Молись о бриге в бурном море,
Разбитом в щепы меж валов.
Я различу в надмирном хоре
Твой голос – этот тайный зов.
Вели немыслимо прижаться
К деревьям, так, чтоб вышла грязь.
Пришла пора Великой Жатвы.
Мы свиделись в последний раз.
***
Ливень. Твой смех у дверей.
Молния в медных литаврах.
В тесной каморке моей
Сырость почиет на лаврах.
Всё, чем вчера дорожил, –
В луже: сонеты и стансы…
Ты покружись, покружи, –
Высвети комнату в танце.
Капель в углу перепляс,
Гром за стеною в падучей…
Если научишься прясть
Нити из нежных созвучий, –
Звёзды, в дожде преломясь,
В радуге дивно воспрянут.
Если научишься прясть,
Пальцы твои не завянут.
Ты покружись, покружи…
Слишком светлы миражи.
Юлия КОТЛЕР,
Керчь
* * *
Искать – важнее, чем остыть.
Важнее – шаткие весы.
Полупрозрачные мосты
Шершавят крылышком осы.
Купая ступни в небесах,
Не снизошедших до росы,
Качнётся время на весах
Осенним крылышком осы.
Искать – важнее, чем спасти
Ноябрьского мотылька.
Из рос небесных возвести
Подвески остроступных скал.
Искать – острейшая игла,
Мост уронивши на весы,
Я невесомо обрела
Слепые крылышки осы.
ПРЕДЧУВСТВИЕ ОСЕНИ
Всегда она. Всегда она.
Внезапно и континентально.
Проводит по небу канат,
Пуанты посыпает тальком…
Дождливой хвори сонный сип
В муслиновой
Сильна привычка моросить.
Чернильный жар, бумажный лекарь.
Коронный триптих – ликов лоск:
Лжемалахит, сусаль и прочернь.
Листвой разлапистой слилось
Под зеркалом пятно пророчеств.
Сейчас июль. Часы спешат
В горячке шумной и фатальной.
Но до неё всего лишь шаг –
Внезапный и континентальный.
Марина МАТВЕЕВА,
Симферополь
***
Судьба пошла наискосок, и линий
с твоих ладоней не смотать в клубок,
чтоб стали руки плоскими, как синий
небесный потолок, за коим Бог
скрывает их немыслимые ярды –
клубков таких, чтоб вышивать миры.
Они что шарики на том бильярде,
на коем и планеты – как шары.
Мы встретимся – и спутает котёнок,
ручной бесёнок, два клубка – и так,
что потолок небесный брызнет тёмным,
а солнце звякнет оземь, как пятак.
И эти перепутанные нити,
двуцветные, двусущностные, но
одноживые Бог нашьёт на китель
себе для форсу перед Сатаной –
там, где другие смертные жизнишки
и жизневольных смертечек значки
в доверчивых ладонях, как по книжке,
прочитаны и смотаны в клубки.
***
И снова, как в душную сказку, войду домой,
где ждёт меня мой суровый сепаратист.
Не нравится «ангел мой» – будешь «чёрт немой».
И выключи новости – будь хоть минуту чист…
Я чёртова женщина, я не могу смотреть
всечасно: убили, сожгли, разбомбили дом…
Я плакала, помнишь? И будет со мною впредь.
Сначала увижу тебя, а потом – потом.
Ты хочешь быть там. Я хочу, чтобы ты был здесь.
Пусть это смешно, но убьют тебя – я умру.
Тебя не берут, потому что уже не весь,
уже не мальчишка – не сможешь ты, как в игру,
играть в эту правду, раскрашивать в бело-синь
с подстрочником красного чёрный, лохматый свет.
Ты слишком серьёзен, покинутый асассин.
Ты ждёшь лишь приказа. Не нужен тебе ответ
на сотни вопросов сведённого бытия,
и несть философии, Бога тем паче несть.
Ты мыслишь иначе, чем полусвятая я,
чем те, у кого перебитое сердце есть.
Меня отучают писать о себе, своё:
о том, как мне больно и страшно, – не полусловь.
Иначе – «слабачка». Но им невдомёк: даёт
мне силы моя незастреленная любовь.