Логово тьмы
Шрифт:
– Там что-то лежит на дороге… – сказала она. – Похоже на черные бревна.
– Неужели зроиты? Только не это! – лицо гоблина отразило страх. – Один укус этой твари, и все, можно считать, что врата Адерга открыты для тебя…
Вскоре и Олен разглядел три черточки, выделявшиеся в желтой дорожной пыли. Когда подъехали ближе, стали видны детали – чешуя цвета вороненой стали, длинные, мощные хвосты. И самое главное – пасти длиной с ногу человека, обильно усаженные острыми зубами.
Уловив приближение всадников, чудовищные крокодилы неспешно заскользили им
– Да уж, дело будет жарким… – даже голос всегда бодрого гнома прозвучал как-то уныло.
Туловища рептилий вихлялись из стороны в сторону, лапки дрыгались, но это не выглядело смешным. Твари надвигались неспешно и неумолимо, как смерть, и в белесых глазах зроитов читалась жажда убийства.
– Алхимик, если ты знаешь их уязвимые места, то говори сейчас. – Олен спрыгнул с лошади.
– У них нет таких мест, – ответил Арон-Тис. – Надо отступить, выждать. Может быть, они уйдут, и тогда мы сможем проехать.
– Вот уж нет! Ни за что не отступлю перед какими-то ящерицами! – зарычал спешившийся гном. – Не будь я Гундихар фа-Горин.
Саттия выстрелила, но бронебойная стрела, способная пробить кольчугу или даже пластину доспеха, бессильно отскочила от черной чешуйки. Вторая попала в глаз чудовища, но тоже отлетела, поскольку крокодил успел опустить веко.
– Корни и листья, от моего лука мало толку! – крикнула девушка. – Может быть, и правда отступим?
До чудовищ осталось меньше десяти шагов, лошади начали пятиться и храпеть. Рыжий выпустил когти и басовито, пронзительно замяукал, глаза его загорелись злым огнем.
Оцилан готовился биться насмерть.
– Я попробую что-то сделать! – заорал Бенеш. – В стороны!
– Давай. – Олен отпрыгнул, его обдало горячим ветром.
Молния ударила прямо в голову одному из крокодилов. Тот дернулся, короткие кривые лапы подогнулись, туша шлепнулась наземь и замерла.
– Убит! – закричала девушка.
– Нет, только оглушен… – маг покачнулся в седле. – А я отдал столько сил…
Олен шагнул вперед, поднимая меч. То же самое сделал Гундихар, боевой цеп в его руках зажил собственной жизнью, с жужжанием завертелась малая секция. Пришло время простого, ну или не очень простого оружия. Именно оно решит, кому сегодня умирать под жарким солнцем…
Гном атаковал первым. Сделал выпад и шарахнул ближнего зроита по башке. Тот не успел увернуться, лишь бессильно щелкнул пастью, так что полетели брызги ядовитой слюны.
Вторая тварь бросилась на Олена, да так быстро, что он едва уловил смазанное движение. Рубанул, отпрыгивая в сторону. Понял, что попал, ощутил, как меч режет прочнейшую чешую. А затем толстенный хвост ударил сбоку и отшвырнул человека, словно порыв ветра – листок.
Олен отлетел локтей на десять, тяжко хрястнулся о землю. Перед глазами мелькнуло небо, что-то хрустнуло в груди. Увидел, как метнулся Рыжий, как черный гад легко, точно пушинку, отбросил оцилана.
– Неееет! – отчаянный вопль Саттии хлестанул по ушам.
Не обращая внимания на ноющее от боли плечо, Рендалл вскочил.
Один из крокодилов несся на него, из раны
Ситуацию Олен оценил в несколько мгновений, а потом сжал руку и понял, что в ней нет меча. Ледяной клинок выпал во время удара о землю и лежал в четырех шагах, столь же недоступный, как вершина пика Тохрот.
На то, чтобы поднять оружие, времени не было.
Оно оставалось лишь на то, чтобы умереть.
И тогда Олен вскинул левую руку, и кольцо на безымянном пальце отозвалось на призыв. Ладонь пронзила острая боль, навстречу бегущему крокодилу ударило копье из багрового пламени. Вгрызлось в черную чешую, охватило длинную тушу. Зроит завизжал, тонко и пронзительно, и превратился в пепел.
Слабость накатила подобно океанской волне, способной опрокидывать корабли. Но Рендалл сумел перевести руку, сжечь оставшихся тварей и только после этого провалился в беспамятство.
Пришел в себя мгновенно, не успели подоспевшие Бенеш и Арон-Тис перевернуть его на спину.
– Живой? – спросил гоблин.
– А то. Все… нормально?
– От них только пепел и остался, – проговорил Бенеш и со страхом покосился на Сердце Пламени. – Какая же в этой вещи мощь, да?
Они помогли Олену встать, а поднял меч и на лошадь влез он уже сам, хотя ноги подкашивались и дрожали. Из зарослей тростника на обочине выбрался помятый Рыжий, задрал хвост, показывая, что все в порядке. Саттия подобрала стрелы, и путешественники отправились дальше.
Вскоре им пришлось отбиваться от стаи бешеных птиц, напоминавших журавлей, и тут хорошо показал себя Бенеш. Затем галопом уходить от хлынувших на дорогу муравьев размером с ладонь, ярко-красных и очень шустрых. Лошадей не надо было подгонять, они неслись сами.
Когда впереди показалась граница болот, а случилось это ближе к вечеру, все вздохнули с облегчением. Но, как оказалось, зря – джунгли охватывало то же самое безумие, что и топь. До захода солнца Олен три раза пускал в ход клинок, и в мускулах прочно обосновалась усталость.
– Надо бы остановиться, – сказал Гундихар, когда начало темнеть. – Передохнуть, да и коням дать передышку.
– Вряд ли нам дадут поспать, – мрачно буркнула Саттия, за день расстрелявшая почти все стрелы. – Ночные хищники здесь не менее свирепы, чем дневные. Может быть, проведем темное время в пути, чтобы побыстрее выбраться с проклятых земель?
– Ехать в темноте опасно, а огонь поможет отражать нападения, – покачал головой Арон-Тис, и на это никто не нашел возражений.
Остановились на ночлег рядом с дорогой, на уютной полянке, окруженной очень высокими деревьями с голыми стволами и пучками ветвей у верхушки. Успели развести огонь перед тем, как из чащи полезли хищные твари, и до самого утра развлекались, отбиваясь от них.