Лоханка
Шрифт:
Ясное дело – никакой новый мощный мотор меня дома не ждал, поэтому я принялся в общем виде соображать, куда грести дальше. В принципе, сейчас готовы три варианта плавающих шасси: трёхметровое – МОТка, четырёхметровое – бранзулетка и пятиметровое – самоходка. И доступны два оппозитных дизеля на сорок пять и на сто двадцать пять сил. Причём второй вариант нам выделяют неохотно, только под отдельные заказы интендантов (самоходки) или пограничников. Оба этих движка нормально встают и на четырёхметровые шасси, и на пятиметровые… это когда для мастерских, буровых и других «переезжающих» объектов – завод их тоже делает для мирных жителей и гражданских организаций, но исключительно в тихоходном варианте.
Так вот, если мне дадут двухсотсильник, можно будет нормально таскать и шестиметровую повозку.
Тут ведь какая хитрость – если взять пятиметровое самоходочное шасси, а оно бронировано противопульно, да поставить на него башню от мотки, а внутри обеспечить тепло… меня натурально расплющило потому, что Жуков велел делать шестиметровый вариант, который пока не просчитан, не смакетирован, не опробован. И всё это я вывалил на Федотова. А он – на дядю Васю Маркелова. А тот сообщил директору завода. На другой день собралось совещание, куда, кроме перечисленных товарищей пригласили военпреда Кузмина. Единогласно решили делать пятиметровки с башней от мотки и отоплением, а для сохранения тепла грузовой отсек обшить изнутри вагонкой… Стодвадцатипятисильные движки для них Кузьмин обещал «выбить». Такое сложилось впечатление, что он и без меня догадывался про возможность войны с Финляндией. Люди военные о таких делах узнают раньше нас – мирных жителей.
Пока мы лепили обкаточный образец – от интендантов пришел заказ на большую партию именно этих самых машин с автоматическими гранатомётами и двадцатитрёхмиллиметровыми пушками – по всему выходит, что мои мысли военпред перетёр у себя наверху и согласовал с нашими производственниками. Требуемая грузоподъёмность три тонны – мы тут же перешли на шестимиллиметровый лист, потому что иначе – никак. Не увезти нашей подвеске и броню и заданный вес. Ну да расчёт был на то, что дощечка пулю винтовочную придержит, ежели та пробуровит железо. А насчет чего покрупнее из нынешних стрелялок – так мы удалили даже ту защиту, что была на семидесятишестимиллиметровой самоходке-прототипе нынешнего варианта, которая держала пули от крупняка с передней полусферы. Сами понимаете – интенданты заказывают транспортное средство не для того, чтобы туда-сюда одно и то же железо возить.
А двухсотсильного дизеля как не было, так и нет. Думаю, если его сейчас делают, то весь изводят на танки. У нас в стране Советов большого изобилия моторов пока не наблюдается – так, впритык всё, да и то с натяжкой.
Что ещё добавлю к образу последней пятиметровой «модели» – тут в грузовом отсеке без тесноты умещаются снова восемь десантников (он на полтора шага длиннее, на полтора лаптя шире и на ладонь выше, чем у четырёхметровой бранзулетки) и дровяная печка с дымоходом. Вот и выходит – хочешь грузы вози, хочешь – бойцов транспортируй к месту боевых действий. Потому, что люки имеются и в корме, и в крыше, а дырявить борта амбразурами я никому не позволю. На мой взгляд такая фигня может прийти в голову только с бодуна – делать в борту дырку, которую надо затыкать от воды, защищать от осколков и завешивать от комаров, а стрелять через неё имеет смысл только для того, чтобы избавиться от патронов или забалдеть от пороховых газов, потому что попасть на ходу с трясущегося упора можно только в небо. Далеко не в самый центр. Я и с турели-то при хорошем обзоре, иначе как с остановки, всегда промахиваюсь.
Скажете – разухарился Ванюша? Это, чтобы духом не падать, потому, что Жуков велел
Кстати, заказы были и на самоходки, и на обычные бранзулетки, и на те, что с полковушками, и на миномётные – военные заказы вытеснили всю гражданскую тематику, отчего директор завода организовал третью смену – иначе машины мирного назначения делать стало решительно некогда, а они ему были важнее – что-то он с этого наваривал.
Ну а мы сооружали экспериментальный шестиметровый корпус, нарастив ширину до двух восьмидесяти и высота стала больше полутора метров – то есть внутри можно стоять, чуток пригнувшись, а не только сидеть, как в пятиметровке. Сюда без проблем поместилась бы танковая башня с сорокопяткой, да вот беда – не мог я сообразить, как подобное сооружение можно использовать в бою. Не рисовалось перед моим внутренним взором подходящих ситуаций. Это шасси ни на что непригодно в пределах действия вражеской артиллерии, стоящей на прямой наводке А с башней от МОТки получался хорошо защищённый транспортёр. Чисто обозная машина на пять тонн груза. Хотя, можно и счетверённый Максим поставить или другие малокалиберные орудия и использовать их в подвижном варианте в качестве мобильных зенитных установок. Впрочем, до такого военная мысль пока не дошла… кажется. Мне ведь из генштаба доклады не направляют и с последними веяниями военной науки я не знаком. Опять же автоматическая двадцатитрёхмиллиметровка Таубина вполне себе неплохая зенитка, если обеспечить ей большие углы возвышения. Пока-то у нас только до сорока пяти градусов чуток не хватает, потому что иначе раздавит башнёра.
Обстановка, сложившаяся осенью тридцать девятого года на заводе, казалась мне унылой. Производство, работающее ритмично радовало начальство устойчивыми результатами, а я оказался в положении ни тпру, ни ну, да ещё и весь в терзаниях от непонимания, что делать и куда грести. А в таком состоянии очень хорошо помогают занятые руки. Выпросил я у Кузьмина стодвадцатипятисильный двигатель – они ведь у нас по-прежнему, считанные, и всяк для своей плановой машины предназначенные. Как уж военпред ухитрился «отщипнуть» одну штучку – ума не приложу. Этот дизель я и стал пристраивать на шестиметровый корпус, что ждал своего часа на козлах для макетирования. Дело в том, что лист сюда пошёл вдвое тоньше, чем был в моё время на МТ-ЛБ. То есть согнули и склепали машину из нашей излюбленной шестёрки – значит имеется шанс, что потянет движок колымагу, потому что из тонкого материала повозка выходит легче. Пусть и не столь шустро побежит, но и не застрянет совсем посреди дороги. Только пускай Федотов рассчитает трансмиссию, я потом выберу подходящую на СТЗ – там есть кое-какие варианты. Ну и на заводе у нас свои зуборезные возможности появились – оснащаемся понемногу.
Ну что сказать о моём новом детище? Да ничего особенного. По два катка прибавилось на каждый борт. Ухудшилась динамика, но возросла грузоподъёмность и прибавилось простора в кузове. Рация тоже вошла в увеличившуюся ширину, несмотря на то, что впереди поставлена более широкая башня от МОТки. В кормовую дверь – а я оставил только одну – можно войти, хорошенько наклонив голову, а не вставая на четвереньки.
Поездили мы на этом драндулете с Кузьминым. Потом он дал команду обшить изнутри деревом не только кабину, но и грузовой отсек. Снова поездили, и на пустой лоханке, и с полной загрузкой. А потом он просто велел делать их, вместо пятиметровых.
– На две тонны больше везёт, – объяснил он мне своё решение. – А главное, Иван Сергеевич, обязательно доставит груз до места, не застрянет по дороге. И от самолётов отобьется, – он заказал у Таубина гранатомётные гранаты с дистанционной трубкой и мы не раз с ним в степи «развешивали» в небе рядочки из пяти быстро тающих дымных облачков. Почему из пяти? Такова ёмкость магазина. Но цепочка получалась убедительная – уверен – отвернёт лётчик, если увидит такое перед собой. А не отвернёт – встреча с кусочком чугуна, которые разбрасывает тротиловый заряд, не пойдёт на пользу его аэроплану.