Локи все-таки будет судить асгардский суд?
Шрифт:
(Больше чисто женских истерик и обвинялок в уста непобедимому полководцу Асгарда!)
Гринольв рассказывает о своем пленении. Орм на это: Ты был так близко. Я искал тебя четыре года, а ты был так близко!
(Больше пафоса в уста древнего старика!)
Гринольв: Я давал Одину клятву верности, а я свои клятвы не предаю. Мои татуировки играют для меня огромную роль.
(Без комментариев)
Орм: Единственный, кто был сильнее тебя в Асгарде — это Один (Ага, а еще все маги, поскольку Гринольв не обладает магией вообще). Все советники, да, мы обладали властью, были даже магами, (Да неужели советники обладали властью, кто бы подумать мог? Да еще и магичить могли — ну просто вау!) кто-то был хорошим магом, у нас у всех были связи, и неважно, в любом случае сильнее тебя в Асгарде был только Один. Только Один
И прочее. В общем, стало понятно, что разговор надо переписывать с нуля, а занимал он 9 страниц (то есть был равен той главе, что вы только что прочитали). Мы думали-таки разговор переписать, мой софелаговец вроде как даже обещал это сделать, но у нее руки так и не дошли, у меня тоже, и я решила, что можно оставить только первую половину разговора и сделать ее по-настоящему сильной. По большому счету встреча Гринольва и Орма ничего не даст и никакой радости никому не принесет. Вот так и получилось, что малюсенькое вступление, которое должно было лишь открывать действительно сильный диалог, само стало сильным диалогом.
Но вернемся к главе:
«словно недавно повстречался с собственной фюльгьей» — встреча со своей фюльгией, о которой много говорится в последних главах, ведет к скорой гибели. Причем она может принимать самые разные обличья, так что как скандинавы определяли, что это именно их фюльгия, — непонятно. На деле Тору плохо, разумеется, не от падения Беннера, а совершенно по иной причине, но о ней никто не знает, особенно Гринольв.
Слухи, которые ходят о Сигюн, очень странны для асгардских реалий. Женщина в те времена не жила одна просто потому, что была не в состоянии ни защитить себя, ни прокормить. Поэтому Гринольва так удивляет, что она живет где-то вдали от своего рода, без мужа, сожителя или хотя бы взрослого сына. Не менее странно и то, что одиноко живущая женщина так легко открывает дверь и пускает незнакомца, даже если по одежде и может определить, что он из знатных. Несколько раз в тексте мелькает «белозубая улыбка» — ее тоже быть не может, потому что зубы в то время не чистили. Если люди были хоть немного зажиточными, то имели доступ к сахару и прочим излишествам, которые зубы разрушают. Впоследствии тайна белых зубов будет разгадана.
Гринольв и Сигюн садятся с противоположных концов стола. Обычно место во главе занимал почетный гость, а с другой садился хозяин — естественно, мужчина. Поэтому Сигюн, занимая типично мужское место, ведет себя дерзко и сразу обозначает свою позицию.
Исгерд — имя для меня новое. Сигюн обладательница нескольких имен, как и Хагалар. И человек, придумавший ее, больше всего любил имя Алиса (именно оно и являлось детским, изначальным), но меня очень смущало столь чужеродное имя в Скандинавии. И вот в 2020-м году, наконец, появилось еще одно имя — Исгерд, и именно его я решила использовать в повести. На деле история этого персонажа длится в игровой вселенной, посвященной повести, уже очень много лет (с 2013-го года). Имя, данное при рождении — Исгерд, имя, полученное у Орма, — Алиса, но чаще он называл ее Птичкой, а имя, которое она выбрала, сбежав от Орма — Сигюн. Так что вариантов много, я лишь решила соединить Исгерд и Алису в одно, избавив повесть от чересчур чужеродного имени.
С точки зрения Гринольва Сигюн стара, хотя с нашей точки зрения это и не так. Ему самому по-нашему 47, а ей всего лишь 50, но для Гринольва, учитывая, что он помнит ее четырнадцатилетней, это очень много.
Гринольв расспрашивает Сигюн о жизни и замечает, что у нее «трагическая судьба». Он имеет в виду, что раз она «была замужем», значит, муж погиб. Раз он не видит родственников в доме, значит, детей либо не было, либо тоже погибли.
Разбор сто восемнадцатой главы
Одна из самых сложных глав, которая дважды полностью переписывалась. Политика — дело тонкое и сложное и не могу сказать, что я в ней хорошо разбираюсь. Много лет назад, еще в 2013-м году, я знала, что кончится дело именно межмировыми переговорами (и это последняя сцена, предполагаемая изначально. В 2012-м году я считала, что Хагалар отведет Локи на переговоры, Локи после них решит сдать поселенцев отцу, о чем, разумеется, никому не скажет, а Хагалар будет прогнозировать ему прекрасное будущее после совершеннолетия). На этом должна была быть поставлена жирная точка: из друзей и семьи Локи выбирает семью, в заговоре
Описание миров частично взято из мифологии, частично — с сайта Анны Блейз. Обмен заложниками с Ванахеймом — это из мифологии. После последней войны (в которой камнем раздора стал приснопамятный Мидгард) в Асгард прибыли Фрейр, Фрейя и Ньёрд, а в Ванахейм отправились Мимир и Хёнир. Кочевники, осаждающие Ванахейм, — отсылка к «Тору-2». Идея, что етуны — полукровки инеистых и огненных великанов, взята с сайта Анны Блейз. Идея передачи имени по наследству — восточная. В той же Японии в аристократической среде имён как таковых не было, были должности — кто занимал ее, тот и получал соответствующее имя. Вот и у меня «лафей» — не имя, а должность.
Семя Жизни Нифльхейма взято с сайта Анны Блейз. По скандинавским мифам Нифльхейм и Муспельхейм — это два первомира, которые существовали до возникновения других миров и первых живых существ. На границе двух миров из льда и пламени появился великан Имир — первое существо, из тела которого позже были созданы другие миры.
Противоречия альвов и свартальвов немного упоминаются в мифах, но лучше раскрыты у Анны Блейз. Темные альвы когда-то были изгнаны из благословенного Юсальвхейма, приткнулись к цвергам, которым поверхность планеты не была нужна, и с тех пор вынашивали планы мести бывшим сородичам.
Сцена в доме претерпела колоссальные изменения. По изначальному сценарию объединившиеся Локи и Хагалар ночевали вместе, но оказалось, что это совершенно бессмысленный финт ушами, учитывая, что Локи засыпает и контролировать Хагалара не может.
Утром события развивались тоже иначе, поскольку в первой версии Хагалар с Локи отправлялись на переговоры вдвоем. Что было особенно смешно в контексте того, что Хагалар оставлял Локи один на один с недругами, телепортируясь то с одним заговорщиком, то с другим. Хочешь — убивай царевича, хочешь — бери в плен. Так на сцене и появились ученики Хагалара. Теоретически их пять, но Отал вызвала бы у Локи слишком неоднозначную реакцию, да и вообще с точки зрения большинства миров — женщина — это второй сорт, а женщины — боевые маги — дикость.
Представители иных миров всё сплошь заметные существа. Суртр и Синмара — вечные правители Муспельхейма по мифам. Среди светлых альвов нет ни одного известного имени, вот и мой посол оказался безымянным. По сайту Анны Блейз получается, что у темных альвов матриархат, поэтому прибывает женщина, но имени у нее нет ровно по тем же причинам, почему и у альва. Нарви — самый известный из карликов Нидавелира, он или его изделия встречаются в куче мифов. Трюм — самый знаменитый инеистый великан, герой мифов. История Нертус взята из мифов, а политическая власть Фрейра — с сайта Анны Блейз.
В первой версии главы терзания Локи по поводу «предавать/не предавать» проигрывались как бы на следующий день, а последней сцены с Хагаларом не было вовсе. Вместо нее Локи шел гулять по поселению, мило общался со всеми, играл в Птицу с фелагом и в конце концов принимал тяжелое решение рассказать о заговоре отцу. Но в результате бесед с фелагом был проигран довольно большой диалог между Локи и Хагаларом. Отдельные фразы из него и составили последнюю часть главы, которая в результате всех правок получила диаметрально противоположный конец (Локи решил остаться с заговорщиками).