Локи все-таки будет судить асгардский суд?
Шрифт:
====== Настоящий праздник для Хагалара ======
Комментарий к Настоящий праздник для Хагалара Всех с новым годом! В прошлом году вы имели сомнительное счастье в этот же день прочитать маленькую историю о Йоле, предшествующем событиям фильма “Тор-1”. В этот раз тот же временной промежуток мы осветим глазами Хагалара.
Йоль — праздник, с размахом отмечающийся в высокой столице Асгарда. Праздник, переполненный потешными огнями и всяческой иллюминацией, слепящей глаза. Праздник, на который собираются послы и государственные мужи восьми миров Иггдрасиля, когда столы
На хуторах Йоль праздновали мало, редко, что называется, без души, а в поселении отверженных на него и вовсе не обращали внимания. Что за праздник самого темного дня, когда порой вообще не рассветает? То ли дело праздники летней половины года, когда ночь, побежденная днем, кутает Асгард тьмой всего на какие-то два-три часа!
В зимнюю половину года у всех было смурное настроение. Ученые над чем-то работали, не очень понимая, над чем именно: сказывались усталость, авитаминоз и отсутствие солнца. Зато у мастеров дел было столько, что об отдыхе не могло быть и речи: именно в зимнюю половину года проводились глобальные закупки, согласовывались планы на следующий год, а также проводился мелкий ремонт всего, что можно починить, не выходя на улицу.
Семь почтенных старцев большую часть времени проводили, решая важные вопросы, беседуя с логистами, старавшимися набрать побольше заграничных дел и не появляться в Асгарде, а также разбирая мелкие дела, проблемы и тяжбы, которые накопились за летнюю половину года.
И тем большим удивлением стало для Хагалара появление старого приятеля — Алгира, в конце года занятого простудными заболеваниями и обморожениями. Уж кто-кто, а целители работали в полную силу вне зависимости от времени года.
— Ты просил напомнить, что тебе нужно пробраться сегодня во дворец, — отчеканил он, возвышаясь и над Хагаларом, и над сотней свитков, лежащей на столе.
— Я просил? — Вождь на мгновение задумался. — Мой дорогой полунедруг, кажется, мне пора на покой. К своему стыду, я не помню, чтобы мы с тобой разговаривали последние… Два? Три месяца? Неужели я начинаю терять память и рассудок? — он обвел глазами прочих мастеров. — Вы все мне свидетели.
— Ты просил об этом не месяц назад, — недовольный Алгир не любил пояснять очевидное, — а больше ста лет назад. Я записал твою просьбу, и книга мне сегодня напомнила.
— Вот тебе и раз, — протянул Хагалар, уходя в маленькое помещение-кладовку и увлекая за собой бывшего друга. — А я не был столь любезен, чтобы объяснить, зачем мне это было нужно?
— Как же, был, конечно, — Алгир чихнул от пыли, которую в кладовке не убирали никогда. — Ты всегда любезно объясняешь все свои просьбы. Даже если собеседник не дурак и сам всё понимает. В следующем году коронация Тора.
— Коронация? — Хагалар почесал в затылке. — Но они еще совсем дети.
— Тор давно совершеннолетний. Ты просто утратил счет времени.
— И правда, — Хагалар потер виски. — Моя работа меня отупляет. Когда объявили о коронации?
— Недавно. Но всё поселение, развлекающееся в окрестностях, о ней знает. А вот чтобы о чем-то не знал ты… — Алгир
— Да, да, конечно, — Вождь не слушал. — Время идет слишком быстро, я думал, у меня еще есть в запасе сотня-другая лет. Будь другом, которым ты никогда не был: найди Дочь Одина, приведи Отал Чернобурую. И быстро.
Алгир с явным неудовольствием, до которого Хагалару не было никакого дела, покинул дом мастеров и отправился под снегодождь, щедро осыпающий отравленную землю. Хагалар покинул кладовку, пару раз чихнув и дав себе зарок прислать сюда крестьянок — должен же кто-то убирать хотя бы в доме мастеров, вершащих судьбы поселения. Впрочем, Хагалар давно хотел прыгнуть выше головы и решать судьбы тех, кого в свои сети заплели предсказательницы. И расплата за одно неверное движение могла быть очень высока.
Скрипнула дверь, пропуская женщин. Вождь, не обращая внимания на мастеров и логистов, увлек гостей в глубь длинного дома — в кладовке вчетвером не поместиться.
Беркана… Дочь Одина… Одинсдоттир… Как только ее не называли. Некрасивая, но ладно слаженная девушка, которая могла бы стать прекрасной воительницей, если бы сфера ее интересов лежала в нужной области. Ее можно было сделать очень сильной физически, у нее были все задатки к тому, чтобы управляться топором или копьем, но никто никогда даже не думал о такой судьбе.
Отал — немолодая женщина, питающая страсть к шубам иноземных чернобурных лис и из-за этого получившая свое прозвище. Второй по значимости и силе боевой маг поселения. Попавшая сюда в зрелом возрасте, но не умевшая толком управляться своим даром, она в поселении освоила боевую магию. Она была одной из немногих носителей тайных знаний Хагалара, но даже ее сил не хватало на то, чтобы применить их все на практике. Она была лишь сосудом для знаний, моложе своего учителя примерно на половину тысячелетия. Если со старым магом что-то случится, она передаст знания дальше. Только вот пока и Хагалар чувствовал себя прекрасно, и кандидатов на роль учеников не было — слишком много магической энергии требовалось для освоения высоких уровней боевой магии. Вот юный Локи освоил бы их, пускай и за долгие столетия, и Хагалар всё больше склонялся к идее таки выкрасть мальчишку из дворца. Только вот мальчишка, судя по словам Алгира, вырос. Впрочем, если с коронацией всё пройдет благополучно, то придется попробовать. Если ему так и не отдали предмет мечтаний добровольно, то в конце концов он возьмет его силой.
— Мой мастер, твой вызов стал для меня полной неожиданностью, — Отал величаво склонилась просто потому, что ей нравилось величаво склоняться, подчеркивая собственную грацию: Беркана повторить ее жест не могла бы при всем желании.
— Милый Хагалар, зачем я здесь? — Дочь Одина с подозрением оглядывалась вокруг: никогда еще в дом мастеров ее не вызывали просто так.
— Ну, ты-то мне, прелесть моя, не очень тут нужна, — усмехнулся Хагалар, потрепав протеже по голове. — Отал, лиса очей моих, мне тут птичка в образе недоброго друга донесла, что коронация скоро.