Ловец
Шрифт:
–И что потом? – Тэд был напряжен как струна.
– А потом я подумал, что мне удалось их сбить со следа, и пошел к выходу. Я ошибся. Они погнались за мной, и когда я понял, что живым мне не выбраться, я… – призрак перебил сам себя: – Что вы знаете об эффекте горного эха? Ничего? Да и откуда вам, горы в нашем мире редкость. Так вот, я устроил обвал. Похоронил и своих убийц, и себя под сошедшей лавиной. А потом был лабиринт, в котором я не видел не только лиц, но даже теней. Из него меня выдернули и упекли в барьер.
– Назовите мне имена тех, с кем вы встречались за неделю до вашей смерти.
Дух усмехнулся:
– У меня, пока я был вмурован в дамбу, было достаточно времени вспомнить каждую секунду этой проклятой недели. Я готов озвучить все имена.
Их оказалось не мало. Призрак не делал исключений, припомнив не только делового партнера Дугласа Шарфилда, конкурента по перевозкам Абрама Тро, вечно любезного Стенфилда Мьярика, друга Карлоса, а так же лорда Руферта (с оным они состояли в одном бридж–клубе), и Грега, с которым столкнулся на театральной премьере и разговорился в фойе, Ангелину, Хло… А были еще и секретарь, инженеры, ректор академии магического искусства, клянчивший грант на очередной грандиозный проект своих ну очень гениальных аспирантов, ювелир, лекарь…
Призрак закончил перечислять спустя лишь семь минут. И что самое удивительное, ловец все это время не шевелился.
– Вы не хотите их записать? – чуть обиженно вопросил дух.
– Нет, я запомнил, – в голосе Тэда не было ни унции самоуверенности или бахвальства. Сразу стало понятно: он действительно запомнил. Все сорок семь имен с первого раза.
– А теперь у вас есть три минуты, чтобы попрощаться.
Шенни, до этого сидевшая тише воды, вдруг всхлипнула. Призрак, подплывший к ней, то ли по привычке, то ли в неосознанном желании утешить, провел ладонью по голове.
– Ты стала совсем взрослой, малышка Хло. Скоро выйдешь замуж. Только не за этого ловца, он слишком наглый.
– Папа, я уже вышла. За Грега. И мой муж меня хотел убить. Вернее, убил, но я случайно выжила, – ее губа задрожала, а по щекам потекли беззвучные слезы.
Лицо призрака исказилось так, словно он еще раз испытал все прелести предсмертной агонии. Известие его не убило лишь по той причине, что тяжело умертвить того, кто и так уже три года, как труп. Но Томасу все же понадобилось время, чтобы осознать услышанное, а потом он выдохнул и совершенно неожиданно произнес:
– Знаешь, а может, и не так плох этот ловец. Он хотя бы точно не хочет тебя убить… Опять же законник, хотя и наглец изрядный.
Тут уже закашлялся Тэд, кандидатуру которого обсуждали
– Пора.
– Хорошо, – призрак все еще смотрел на Шенни.
Открылся вход в лабиринт и, переступив черту, Томас тихо произнес, чуть склонившись к Тэду:
– Береги мою девочку…
– А то что? – усмехнулся Тэд.
– А то все. Я буду приходить к тебе каждую ночь.
–Ну-ну… – ловца такое заявление лишь повеселило. – Страж-то через лабиринт в мир грез пропустит?
– Договорюсь. Если целью посещения будет прочтение тебе апокрифов писания деяний Престололикого – то мне еще и сверхурочные за твои сновидения накинут.
– Смотрю, вы хорошо просветились за три года призрачной жизни.
– Моим соседом по плотине был как раз мессир, попавшийся пятьсот лет назад на укрывательстве сошедших с ума ловцов. Он не хотел их убивать, а в результате его подчиненные в безумном угаре вырезали полдеревни.
От такого заявления Тэд чуть не споткнулся.
– Да-да, всякое в жизни бывает. Но то, что касается непогрешимых… Об этом молчат даже среди своих. Вот только и наказание для таких – чуть меньше, чем вечность.
За столь невеселой беседой они и прошли лабиринт. Уже прощаясь, ловец пообщал:
– За вашу дочь поручиться не могу, но тех, кто виновен в вашей смерти… Я приложу все усилия, чтобы их найти, – с этими словами Тэд развернулся и зашагал по дороге мира без теней обратно.
Вслед ему донеслось:
– Лучше бы наоборот…
Но ловец уже не услышал. Мысли в его голове закрутились быстрее турбин в мчащем на полной скорости магомобиле.
Сорок семь имен. Проверить всех? Тяжело, но возможно. А если отбросить тех, кто не мог оплатить услуги наемных убийц? Поскольку мотивы пока не ясны. Явный профит от смерти Томаса есть только у этого Грега.
Как только ловец подумал о муже Шенни, во рту разлилась горечь, словно он хлебнул обмылков из помойного ведра. Грегора – в первую очередь. Да и конкурентов по бизнесу, деловых партнеров, друзей, в конце–концов, отметать тоже не стоит. Тот, кто убил, пусть и не своими руками, Томаса, был близок к нему, очень близок. А еще эта подмена душ. Зачем она вообще? И может ли это быть как–то связано с тем, что участились побеги заключенных на посмертие из ткани барьера?