Ловушка для графа, или три правила острова Скай
Шрифт:
И Эмилия выдохнула, поправляя халат и стараясь унять громко стучащее сердце. О каком еще Блейке говорит эта женщина? Кроме Бартона и Робба Маккинни Эмилия никого здесь не знала. Впрочем, она и о ней не ведала все эти дни… Может быть, где-то в доме страдает в горячке еще один пациент?
Она бы не удивилась: Линдфорд-холл, действительно, был странным местом.
Зачем Эдвард Дерби здесь поселился?
Решил стать отшельником после смерти жены?
Что за опыты он проводил целыми днями в лаборатории?
Уверившись, что ее пациентка затихла на какое-то время, Эмилия, опустившись в мягкое кресло, продолжила размышлять
… Сон снился какой-то странный. До удивительного реалистичный… Она по-прежнему была в этой комнате, сидела в том самом кресле, но видела себя словно со стороны. И слышала женский голос… Тоже как будто знакомый. Ну, конечно, именно он отвечал Бартону за дверями лаборатории прошлой ночью! «Скажи, что согласна, — требовал голос, витавший по комнате подобно аромату духов, бестелесный и безымянный. — Скажи, что согласна! Ты слышишь меня?» Женщина на кровати заголосила, силясь подняться, но безуспешно. Ее большие, распахнутые глаза глядели в паническом ужасе перед собой… «Я не хочу, — отозвалась она. — Я не хочу соглашаться!» «Соглашайся! — прорычал женский голос, явно рассерженный. — Ты, глупая курица, соглашайся!» Мисс Грейнджер в ужасе закричала…
… И Эмилия вдруг то ли открыла глаза, то ли просто очнулась. Увидела, что больная действительно вопит во весь голос, спуская ноги с кровати, и бросилась к ней, пытаясь ее удержать.
Так, вдвоем, они и рухнули на пол, причем Эмилии досталось вдвойне, так как хрупкая, но, как оказалось, тяжелая в кости, мисс Грейнджер, придавила ее всем своим телом, вышибив разом весь воздух из ее словно сплющенных легких.
18 глава
Она не успела опомниться и восстановить сбившееся дыхание, как в комнату, распахнув дверь, ворвались граф Дерби с Бартоном и неизвестным мужчиной далеко в арьергарде. Граф тут же подхватил придавившую ее женщину и уложил бедняжку в кровать. Дышать стало легче, и Эмилия, повернувшись на бок, наконец вдохнула всей грудью.
— Мистер Спенсер, вы живы? — с заботой, но как будто насмешливо осведомился дворецкий. — Мисс Грейнджер пересилила вас. — Сомнений не было, он насмехался.
Впрочем, Эмилия, спрятав под халат ноги, думала лишь о том, чтобы их не заметили.
— Я в порядке. Благодарю, мистер Бартон! — отозвалась она и попыталась подняться.
Но ее словно дилижанс переехал… три раза подряд. Ныла каждая кость, как после тренировки по фехтованию…
— Бартон, помогите доктору Реми! — отрывисто приказал Эдвард Дерби, а сам присел перед Спенсером.
— Как вы? — осведомился с такой непривычной заботой, что у Эмилии стало жарко в груди. — Эта женщина напугала вас? — Она отрицательно дернула головой, отчего-то потеряв голос. — Извините, что пришлось вовлечь вас: ее нельзя было оставить одну.
— Я… — она прочистила горло, — я вовсе не против, сэр. Рад был помочь!
Под заботливым взглядом работодателя Эмилия ощущала себя крайне неловко и скованно, уж лучше пусть хмурится и язвит, чем смотрит вот так. Она и не думала, что он так умеет…
Хотелось спрятаться от него, обхватив колени руками, но это было бы как-то по-девичьи, очень… изобличающе.
— Простите
Нехотя, опасаясь выдать себя трепетом пальцев — а те отчего-то дрожали, — Эмилия подала графу руку. Он обхватил ее и рывком поднял девушку на ноги…
— Стоять можете? — Снова кивок. — Вот и славно. Вас проводить? Найдете дорогу к себе? — Он вдруг опустил свою теплую и большую ладонь ей на плечо, на секунду, как показалось мисс Хартли, напрягся, но тут же тряхнул головой, как будто бы отгоняя нелепую мысль. И добавил: — Думаю, завтра, если ничто не изменит намеченных планов, я был бы рад воспользоваться вашей помощью в лаборатории, Спенсер. Там накопилось немало заметок, которые стоило бы упорядочить, а у меня строгое правило: не выносить работу за стены рабочего места.
«Еще одно правило, — подумалось девушке. — Сколько их у нашего графа?»
— Я буду рад вам помочь, сэр, — вслух отозвалась она сиплым голосом.
И испугалась: неужели изменитель при падении повредился?
— Тогда до завтрашнего утра, — сказал граф. И осведомился: — Которая из двух девушек у меня завтра по плану?
— Полагаю, мисс Холланд, сэр.
Граф казался задумчивым, когда говорил:
— Пожалуй, мисс Холланд ничуть не обидится, если я уделю ей толику времени после мисс Джонстон. Эта мисс повела себя некрасиво в гостиной, обвинила меня… Пожалуй, нам стоит поговорить.
— Да, сэр, полагаю, что стоит, — отозвалась она в явном смущении.
— Вы знали, что эти девицы лазали в моей комнате? — спросил граф.
Сердце Эмилии ухнуло в ноги: ну вот, только-только все снова наладилось, и тут это…
— Да, сэр, знал. — Секретарь опустил голову. — Я просил их не делать этого, но мисс Джонстон была непреклонна: ей до страстного захотелось, — она сглотнула, не смея закончить, — увидеть вещи вашей жены.
Граф поджал губы. И больше не улыбался, что, наверное, было к лучшему в ее обстоятельствах: руки меньше дрожали и в груди не щекоталось. Ей вообще ни к чему испытывать к Эдварду Дерби добрые чувства…
— И как, они им понравились? — осведомился мужчина.
— Да, сэр, понравились. Они в один голос отметили, что у вашей жены был поразительный вкус.
Сказала, а у самой в голове метались вопросы:
Какой надо быть, чтобы тебя боготворили и после смерти?
Он действительно грубый чурбан или только им притворяется?
Граф перевез на остров платья жены и развесил в шкафу собственноручно?
Он вдыхает их аромат перед сном? И что ему снится тогда?
Граф молчал.