Ловушка для лжепринцессы

Муратова Ульяна

— М-м-м… я в ванную, — сбежала я, заворачиваясь на ходу в простыню.

Так, соберись, Елизавета Петровна. Не будет же он зацикливаться на этой теме. Надо просто переждать первичный прилив счастья. Всем известно, что долго быть счастливыми люди категорически не умеют и неизбежно возвращаются в своё обычное эмоциональное состояние вскоре после сбычи любых мечт, даже самых сокровенных.

Чистя зубы, я разглядывала себя в зеркале. Походная жизнь меня, конечно, потрепала. Волосы спутались и торчали клоками, глаза покраснели, веки опухли, а подбородок и нос шелушились. Намазала их густым кремом, и теперь они не только шелушились,

но ещё и жирно блестели. А на виске вызревал болючий прыщ. Для компании, видимо. Или чтобы оттянуть внимание от остальной красоты. Пока причёсывалась, так на себя налюбовалась, что хоть зеркала выноси.

Когда я вышла из ванной, у дверей меня ждал до неприличного довольный Мейер, у которого ничего не шелушилось, не покраснело и не спуталось. Только широченная улыбка от уха до уха рассекала обычно серьёзное и хмурое лицо.

— Ты такая красивая! — радостно выдал он и добавил: — Поженимся сразу же, как представится возможность. До клановых земель всего один день пути остался. А потом ещё один день — и мы будем дома. Я познакомлю тебя с семьёй. Ты всем обязательно понравишься. Лисса, я так счастлив.

Мейер взял в свои большие ладони мои руки и принялся их целовать.

В общем, даже если бы я собиралась ему сказать, что замуж за него пока не хочу, то не смогла бы. Это всё равно, что щенка отпинать. Здоровенного, зубастого, бордового щенка английского мастифа.

— А на завтрак что? — неромантично закашлялась я.

— Выбор у них не очень большой. Я взял пироги, уху, салат и разных сладостей на десерт. Ты же любишь сладости. А давай обсудим свадебное меню? Что бы ты хотела?

Я бы хотела думать, прежде чем делать. А ещё сменить тему. И не выходить замуж за человека, с которым знакома меньше недели. Даже если он вилерианец и вообще парень хоть куда.

Ладно, пока я жую, можно молчать. Так что я принялась сначала за суп, а потом — за пирог с зеленью и творогом.

— Лисса, а красивое свадебное платье у тебя есть? Или нужно заказать? Можешь взять мамино, если захочешь. Или купить любое готовое, это будет быстрее. Я отвезу тебя в торговый район города, чтобы ты выбрала.

Хотелось провалиться куда-нибудь в район первого этажа, желательно прямо со стулом. Но ведь Мейер найдёт, достанет, отряхнёт и продолжит…

— Я бы хотел большую свадьбу. Много гостей. Ты же не против гостей? — вопросительно посмотрел он на меня, и пришлось сделать вид, что я без ума от пирога настолько, что дар речи атрофировался.

Мейер молниеносно опустошил свою миску с ухой, а потом поставил локоть на стол, подпёр щёку рукой и посмотрел на меня по-особенному.

— Лисса, какую свадьбу ты бы хотела?

Ответ «никакую» явно не вписывался в концепцию сегодняшнего утра, поэтому я сделала единственное, что могло заткнуть впавшего в свадебную лихорадку Мейера — полезла к нему с поцелуями. Забралась на его колени, обняла свободной рукой и впилась в губы. Нужно заметить, что поцелуи со вкусом пирога и супа гораздо приятнее, чем со вкусом крови.

Мейер с удовольствием поддался на провокацию, и мы так увлеклись, что пришлось даже отложить недоеденный кусок пирога. Всё-таки как учитель я обязана контролировать успехи и прогресс ученика, а делать это необходимо с полной отдачей. Когда шершавая ладонь забралась под простынку и погладила живот, я довольно замурлыкала вилерианцу на ухо:

— Ты меня ужасно возбуждаешь…

— Скорее

бы первая брачная ночь, — хрипло отозвался он.

Да что ж такое? Ладно, буду молчать.

Я увлекла Мейера на постель и стянула с него рубашку. Здоровье взбодрилось, предчувствуя нечто полезное. Провела руками по рельефной груди и плоскому крепкому животу, а потом развернула вилерианца к себе спиной и принялась массировать, ласкать и тереться о него грудью. Судя по участившемуся сердцебиению и рваному дыханию, мысли моего поспешно обретённого жениха наконец сменили курс со свадебного на постельный. Я с наслаждением зарылась пальцами в его густые, чуть волнистые волосы и слегка потянула. А потом укусила за плечо и принялась гладить. Ух, как же он хорош на ощупь!

— Мейер, а у нас много времени? Разве нам не нужно ехать? — спросила я, разминая его шею.

— Нет, ненаглядная. Мы решили дать отдых девушкам и эльгам. Да и остатки отряда нагнали нас только утром. А на улице жуткая непогода. Лучше её переждать. Выедем завтра с рассветом. Попробуем доехать до нашего города одним днём.

— Так значит, весь день и вся ночь в нашем распоряжении? — томно промурлыкала я.

— Да, Лисса, только до свадьбы всё равно нельзя, — напрягся Мейер.

— А я разве что-то предлагаю? — невинно спросила я. — Мы не станем делать ничего такого, чего бы ты не захотел. Я просто сделаю тебе приятно. Ты сможешь остановить меня в любой момент.

Помнится, нечто подобное мне скармливал мой первый парень. И ничего, съела и не поперхнулась. Вот и Мейер уже переваривал сказанное. Сейчас оно усвоится, а дальше — дело техники.

— Хорошо, — сдался он.

— Кстати, ты говорил, что поцелуи разрешены, — я пересела вилерианцу на колени и погладила резко очерченные скулы. — Любые поцелуи?

— Да… а какие они могут быть?

— Например, вот такие…

Я поймала руку жениха и поцеловала в мозолистую ладонь, а потом провела языком по указательному пальцу и погрузила его себе в рот целиком. Мейер широко распахнул глаза и снова застыл, неестественно выпрямив спину. А я продолжила. Слегка прикусила подушечку, обвела языком, обхватила губами, а потом предложила:

— Я ведь могла бы сделать это не только с пальцами…

Мейер явно забыл, что надо ещё и дышать. В огромных глазах плескалось столько желания, что я аж чуть не заскулила от предвкушения.

— Нельзя, — прохрипел он.

И на его лице проступили такая мука и тоска, что я разочарованно вздохнула.

— Что, совсем нельзя? И тебе меня там… тоже нельзя целовать?

Кажется, Мейер не сразу сообразил, какое «там» я имела в виду. Мыслительный процесс давался с трудом, но оно и понятно — вся кровь от головы отлила.

— Нет, мне можно, — наконец вынес он вердикт. — Только тебе нельзя.

— М-м-м, тогда я тебя сейчас научу кое-чему совершенно сногсшибательному, — промурчала я и повалила его на постель.

Учеником Мейер оказался очень старательным, и вскоре я взорвалась эгоистичным, сладким удовольствием. На этом мы не остановились, горячие сильные пальцы изучали каждую впадинку, то скользили внутрь, то дразнили снаружи. Я поощрительно стонала и неустанно хвалила. Когда к пальцам присоединились губы и язык, ничего внятного сказать я уже не могла, но мысленно выставила вилерианцу высшие баллы по всем постельным дисциплинам, особенно отметив прекрасно развитую мелкую моторику и артикуляцию.