Ловушка для лжепринцессы
Шрифт:
И снова здравствуйте. За окном особенно громко завыла вьюга. Я поёжилась, радуясь, что нет необходимости выходить на улицу в такую погоду.
— Мейер, ты говорил про совместимость, разве это такая редкость?
— Нет, девушки без магии обычно совместимы со многими, сложнее, когда девушка одарена. Вот тогда бывает, что приходится менять партнёра.
— И как же это происходит? Она идёт на свидание со следующим по очереди? — хмыкнула я.
— Ну да… — озадаченно ответил вилерианец. — Ты разве не обратила внимание, что четыре переселенки едут теперь с новыми всадниками?
Не обратила. Во-первых,
— Мейер, а почему секс до замужества запрещён?
— Традиции. У нас так принято, — ответил он, и в голосе тут же прорезалась сталь.
— А что будет, если нарушить традицию? Никто же не узнает…
— Я остаюсь верен своим принципам, даже когда меня никто не видит, Лисса. Это раз. О нарушении запрета узнают обязательно. Это два. За нарушение традиций положено наказание. Это три. Но даже если бы его не было, у меня есть другие серьёзные причины их соблюдать. Это четыре.
— И какие это причины? — с любопытством спросила я, очерчивая пальцем линии его скул.
— Есть вопросы, ответы на которые ты получишь, только став вилерианкой, Лисса.
— Не слишком ли много таинственности? — фыркнула я.
— Нет. В самый раз.
Мейер притянул меня к себе и поцеловал. Возникло ощущение, что он тоже использует этот безотказный способ, чтобы заткнуть мне рот.
Что он скрывает?
Глава 17. Будущая свекровь
— Давай поужинаем в компании? — предложила я, выглядывая в окно.
Метель так и бушевала, кидала в окна горсти снега, билась голодной псицей в двери, выла снаружи, зазывая в холодный тёмный плен ночи.
— Только если ты не против… — замялся вилерианец, — у меня есть секвин для невест. Помнишь, ты про него спрашивала, только тот был брачный, а этот — помолвочный.
Секвин? До меня не сразу дошло, что Мейер имеет в виду, почему смотрит на меня вопросительно и какого ответа ждёт. Хочет прилепить мне на лоб знак того, что я занята. Не жена ещё, конечно, но и не просто вольная переселенка. И что мне с этим делать? Соглашаясь, я ещё глубже зарываюсь в брачную авантюру. А отказываться, вероятно, надо было раньше, теперь уже просто глупо. Да и Мейер с каждым часом становится всё ближе и роднее, особенно теперь, в спокойной обстановке. У него даже чувство юмора обнаружилось. Да и разговаривать со мной он стал чуть иначе, более расслабленно и откровенно.
— Хорошо, давай свою помолвочную блестючку, — протянула руку я.
— Можно я сам закреплю? — воодушевился вилерианец.
Видимо, чтобы я её потом не отодрала.
Тонкая серебристая пластинка размером с маленькую пуговку легла между бровей и въелась в кожу. Я поскребла ногтем, но никакого вреда переливающейся отметине это не причинило.
Мейер лучился счастьем, и я решила не портить ему настроение. В конце концов, ничего катастрофического не происходит, просто всё случается слишком быстро. Но быстро не значит плохо, ведь так? Да и потом, ещё вчера, лежа на Мейере в холодной ночи, я была готова хоть каждый день за него замуж выходить, лишь бы мы оба выжили.
Так что меня смущает сегодня?
— Ты хочешь
— Да. С кем-то из девочек. Хочу узнать, как у них дела.
Мейер поколебался, но потом кивнул.
— Хорошо. Я организую. Подожди пока тут и не выходи, пожалуйста, из комнаты. Здесь полно народа из других кланов, мало ли что им взбредёт в голову.
— Я и не собиралась. Уже сама всё поняла.
Он исчез за дверью, а я выудила из недавно принесённого фиолетового саквояжа самое немятое платье и примерила. Разгладила складки смоченными под краном ладонями и собрала синие волосы в высокий хвост. Корни уже начали потихоньку отрастать, и скоро нужно будет красить заново. Лучше обратно в естественный пшенично-русый цвет. Хватит с меня чужого бунтарства.
Мейер вернулся минут пятнадцать спустя, и мы вдвоём спустились на первый этаж, но завернули не в большой общий зал, где шумно ужинала толпа одетых в разные цвета вилерианцев, а в небольшую гостиную с одним каменным обеденным столом посередине. Там нас уже ждала другая пара — Ильгира и Аннард.
— Доброго вечера! — обрадовалась я остроносой.
Если кто приметил странности, так это она. Вот только на лбу у брюнетки мерцал такой же секвин, как и у меня, красноречиво свидетельствуя, что мой бастион — не единственный, павший сегодня.
Поначалу показалось, что к нам присоединится кто-то ещё, но когда полноватый разносчик принёс заказ, стало понятно, что ужин рассчитан на четверых. В глиняных горшочках (для переселенок) и горшках (для вилерианцев) подавали запечённое с острым сыром мясо и крахмалистые зелёные плоды, похожие на помесь тыквы с бататом. На закуску — разные квашеные овощи и фрукты, как сладковатые, так и ядрёные. А на десерт — медовые пироги с ярко-оранжевыми ягодами, по виду напоминающими облепиху, а по вкусу — черешню.
Разговор не клеился. Мейер ел молча, Аннард практически безотрывно смотрел на Ильгиру, вернее, любовался ею. А та зарделась в лучах обожания своего кавалера и никаких порывов выводить вилерианцев на чистую воду не демонстрировала. Когда ужин закончился, я поймала взгляд брюнетки и выразительно указала на окно, а затем встала и прогулочным шагом до него дошла, чтобы полюбоваться на постепенно утихающую метель.
— Как дела? Как тебе Вилерия? — тихо спросила я по-гленнвайсски, когда Ильгира со скучающим видом присоединилась ко мне.
— Дела отлично. Вилерия пока не радует погодой, но в остальном — вполне терпимо, — пожала плечами остроносая.
— Поздравляю с помолвкой.
— Благодарю. Аннард — очень достойный мужчина.
— Как и Мейер… Но тебя ничего не смущает? — шёпотом спросила я, отвернувшись к окну. — Тебе не кажется, что вилерианцы что-то скрывают?
— Не кажется, — хмыкнула Ильгира, — потому что я в этом абсолютно уверена.
— И как же ты согласилась на помолвку?
— Аннард принёс мне те клятвы, которые я потребовала. Остальное я решила оставить за бортом. Их традиции — это их дело. Не хочет отвечать на некоторые вопросы, пока я не стану его женой? И ладно. Для меня важнее, что он готов меня защищать, обеспечивать и уважать. А ещё он сказал, что, став вилерианкой, я смогу забеременеть, правда, не сразу. Поначалу должна быть какая-то адаптация к местной магии, а дальше Аннард пообещал, что всё получится.