Ловушка для невесты

Грейси Анна

Рейф резко и безжалостно послал лошадей прямо через ворота и отпустил тормоз. Вес скользящего экипажа потянул лошадей назад и вправо. Они в страхе забились.

Тогда он хлестнул кнутом, и лошади рванулись вперёд. Послышался громкий скрежет дерева по камню и металлу, каррикл подпрыгнул и накренился, встав на одно колесо. Ещё секунда – и он точно перевернётся.

– Прыгай, дурак! Прыгай! – вопил Люк.

Вместо этого Рейф бросился на противоположный борт каррикла, как в лодке используя своё тело в качестве противовеса. В течение нескольких

бесконечно долгих секунд экипаж балансировал, грозя упасть, но затем всё же с громким стуком встал на оба колеса.

Рейф оглянулся и поднял, салютуя, кнут, и пустил лошадей по подъездной дороге.

Люк подъехал к дому, когда Рэмси уже давал указания конюхам Элверли поводить лошадей, чтобы охладить их, хорошенько протереть, дать горячего пойла и вообще хорошо обращаться с ними.

– Ты маньяк, – заявил Риптон, спрыгивая со своего каррикла и бросая вожжи груму. – Ты чуть не убился.

Рот Рейфа скривился в безрадостной усмешке:

– Ну, это вызвало бы переполох. Все намерения заполучить наследника пошли бы прахом.

– Скорее свадьба Гарри и Нелл пошла бы прахом! – рявкнул Люк. – Мне наплевать на вопрос о наследнике Эксбриджа, но ты сейчас среди друзей, так что возьми себя в руки.

Рэмси моргнул, и холодный блеск медленно исчез из его глаз. Намного более спокойным голосом он сказал:

– Ты прав, Люк. Я не подумал о Гарри и Нелл.

– Ты вообще не думаешь, – заявил Риптон прямо.

Рейф взглянул на друга и грустно вздохнул.

– Неужто я такой негодяй?

Люк, испытывающий облегчение от того, что худшее уже позади, смягчился.

– Самый ужасный тип из всех, кого я когда-либо видел. Думаю, нам обоим необходимо выпить.

– Согласен, – Рейф развязал шёлковый шарф и снял кожаные перчатки.

– Так как я победил, ты должен мне пятьсот фунтов.

– Я знаю, чёрт тебя побери, – ответил Люк, и они двинулись к парадной лестнице особняка Элверли. – Страшно не хочется признавать, но гонка была неплохой. Хотя я боялся, что ты разобьёшься об эти каменные столбы. Но кони у тебя великолепные.

– Грация и отчаянная смелость, – согласился Рэмси. – Когда начинается церемония? Боюсь, я не в состоянии переварить её прямо сейчас.

– Тебе лучше обрести нужное состояние.

Рейф слегка улыбнулся.

– Не волнуйся, я сделаю это ради Гарри и Нелл. Этот брак, по крайней мере, ст'oит того, чтобы его отпраздновать.

Во время разговора к ним по лестнице быстро спустился их друг Гэбриэл Ренфру, родной брат графа и единокровный брат жениха.

– Как ваша поездка? – спросил он, после приветствия.

– Ужасно, – ответил Люк.

Гэйб приподнял бровь:

– Все ваши гонки ужасны. Что на этот раз?

Риптон кивнул головой на Рейфа.

– Он только что вернулся из Эксбриджа.

Гэйб взглянул на друга.

– Понятно. Полагаю, ты завершил все приготовления к свадьбе?

Тот не ответил. Лишь крохотный мускул немного подёргивался на его щеке.

– Выпьем? – предложил Гэйб.

– Давай, – согласился

Люк. – И побольше, он сегодня нуждается в этом.

– Глупости, – произнёс Рэмси холодно. – Я совершенно спокоен.

– Я знаю, дружище, – ответил Гэйб. – В этом то и проблема.

Несколько часов спустя Рейф сидел на скамье в церкви, наблюдая, как Гарри в ожидании невесты ходил перед ним, словно лев в клетке.

Наконец, у входа возникло какое-то движение, и ему не надо было поворачивать голову, чтобы узнать причину. Серые глаза Гарри, обычно столь холодные, засияли, когда тот увидел свою невесту. И столько чувства отражалось в них, что Рейф отвёл взгляд, словно подсмотрел что-то, не предназначенное для чужих глаз.

Он услышал спокойную уверенность и гордость в голосе Гарри, когда тот обещал любить и лелеять свою леди.

Он поймал мимолётную улыбку, которую Гэйб послал Калли, принцессе своего сердца, видно, вспоминая об их свадьбе.

Быть с тобой всегда… Любить и беречь…

Пока смерть не разлучит нас.

Рейф почувствовал, как холод пронзил его до мозга костей.

Сможет ли он дать такие обещания? Не леди Лавинии. Не после того, что произошло в Эксбридже.

А вообще, когда-нибудь?

Что они означают? В любом случае он не чувствовал в себе никакой любви, и никогда её не испытывал.

Он не походил на Гэйба, который легко и часто влюблялся, пока не встретил свою настоящую любовь, свою Калли.

Он не походил на Гарри, который влюблялся дважды, и в первый раз пагубная страсть привела к тому, что ему стало всё равно, жив он или умер. Теперь влюблённый искренне и глубоко, он совершенно преображённым человеком стоял у алтаря, с обожанием глядя на свою невесту.

Рейф не понимал их тогда, не понимал и теперь.

Он никогда не влюблялся, ни разу за свои двадцать восемь лет, и вряд ли когда-нибудь влюбится.

Да, он признавал женщин, но только как объект физических отношений. Он хорошо обращался с ними и был очень щедр при расставании. И они сами, казалось, не возражали против такого обращения. Ни одной из них не удалось поколебать его прирождённую холодность.

На войне холодность его ещё более углубилась. Там было совершенно необходимо оставаться хладнокровным и рассудительным, не позволять страсти захватить себя. Он нашёл в этом свою силу, не допуская мир до себя, не позволяя страданию и горю затронуть его. Люди умирают от страданий и горя.

Он считал, что достиг совершенного состояния, когда ничто не могло расстроить его.

А потом он вернулся домой, точнее, он возвратился в Эксбридж.

Отец Рейфа, прежний граф Эксбридж, умер, когда сын ещё воевал, и поместье перестало быть тем враждебным местом, каким оно было для него с детства. А так как нынешний граф Эксбридж, брат Рейфа, за десять лет брака не произвёл на свет ребёнка, настала его очередь жениться и произвести наследника. Впервые в жизни Рейф обнаружил себя полезным для семьи, и был готов исполнить свой долг.