Ловушка для советника
Шрифт:
Одним словом, Джаред пошел прогуляться.
Поселили их не так далеко от королевских покоев любого толка, на самом высоком этаже, стены которого изображали верхние слои голубого неба и недостижимый темный купол с рисунками звезд. Гулялось Джареду прекрасно, хотя образчики неблагого искусства до сих пор ставили его в тупик — традиция рисовать воздух, замазывая холст чистой белой краской явно пребывала на непознаваемом для благих пределе неблагости.
Прогулка по ночному дворцу Джареду весьма понравилась — у неблагих было тихо, очень по-домашнему,
Джаред повздыхал, добрался до балкона, вышел, чтобы оценить легендарный вид города Отражений. После рассказа Дея и сопровождения этого рассказа Бранна Джаред примерно представлял, насколько впечатляющим окажется зрелище, однако не удержался от восхищенного вздоха. Город лежал перед ним как на ладони, светился разными оттенками фонарных феев, золотыми отблесками цветка и серебристыми обводами города Отражений в небе.
Советник благого двора уверился в себе чуть полнее: иногда, с оговорками, конечно, можно было поддаваться зову души и поступать не вполне логично. Ради одного лишь собственного удовольствия. Почти совсем невинного — и как выяснилось, существующего.
Видимо, грифон обладал особым притяжением, возможно, вводил в свой личный круг доверия всех своих детей. Мальчишек. Кстати, принцесса Клейтарри однозначно была девчонкой, но Джаред был уверен, что это был не тот случай, где требовалась тут особая строгость.
Любвеобильный Лорканн? Нет, тут что-то было явно не так. За что именно Джаред удовольствовался чести стать ему кем-то близким, было не слишком понятно. Невольно на ум пришел Терренс, найденный и вытащенный Лорканном тоже самолично, но уже из-под Хрустального моря. Видимо, пропадать в далеких краях было у неблагих добрым знаком, или этаким семейным вывертом. Наверняка Террренс теперь купался с любви отца — или был ему хотя бы благодарен.
Джаред собрался было покинуть балкон, уйти обратно, поближе к теплому боку Грании, но раздавшиеся не так далеко голоса заставили насторожиться чуткое волчье ухо. Джаред прошел по балкону туда-сюда, мимоходом выясняя, где лучше слышно, непринужденно навалился на перила в самом удачном месте и напряг чуткий слух.
— Еще один такой номер, и мое терпение кончится окончательно! — в одном из голосов безошибочно узнавался Лорканн.
Насколько мог судить Джаред после двух месяцев совместного путешествия, неблагой грифон был весьма и весьма зол. Про терпение точно не шутил, а когда Лорканн совсем не шутил, дело могло кончиться трупом.
— Я не понимаю, что тебя так задело, — второй голос был неопознаваемым, если Джаред и слышал его, то нечасто. — Это всего лишь небольшое семейное дело, к тому же быстро разрешившееся.
«Семейное дело» значительно сузило круг возможных собеседников Лорканна, и Джаред решил, что грифон общается с сыном или
— Не понимаешь? Не понимаешь?! — грифон рыкнул и что-то тут же клацнуло, похоже на его же когти. — А так понятнее?!
Вместо ответа последовало пыхтение и кряхтение, невразумительное бормотание и мягкий шлепок об пол. Насколько Джаред уяснил манеру грифона общаться, тот схватил собеседника, возможно, когтями за горло, чтобы придушить и уронить на пол. Кашель пострадавшего стал выводам Джареда косвенным подтверждением.
— Не понимаешь, значит, Терри! — голос Лорканна тоже отдалился, наверное, присел на корточки. — Значит, ты не понимаешь, что пытаться свергнуть с престола собственную дочь — несколько невежливо!
Советника обуяла брезгливость по отношению к Терренсу, и он ничего не мог с собой прямо сейчас сделать. Понятно стало, почему грифон настолько агрессивен.
— Она твоя дочь, знаешь ли! И она беременна! А ты, Терри, вместо того, чтобы насладиться моментом или хоть не мешать, создаешь ей поводы поволноваться! И какие поводы! Бедная девчонка вся извелась! Ей повезло и тебе, Терри, тоже повезло, что я так быстро нашел упрятанные в воду концы «заговора», иначе, Терри, ты отправился бы в свой последний полет!
— Вечно ты так! Ничего не объясняешь! Никого не слушаешь! Сразу решаешь все сам! Не понимаю, что тебя во мне не устраивает, я веду себя просто подобно собственному отцу! — тон Терренса был скорее обиженным, уж точно не испуганным. — Кто из нас удерживал власть больше двух тысяч лет и опять к ней рвется? Кто не давал собственным детям права выбора? Тебе всегда была важна власть, чего же ты удивляешься, что я на тебя похож! Кто в конце концов убил Счастливчика, едва предоставилась возможность?!
На секунду воцарилась полная тишина. Джаред забеспокоился: на грифона это точно похоже не было.
— Семиглавый, — Лорканн произнес устало и глубоко вздохнул. — Просто чтобы ты знал, Терри, вообще-то Лива убил Семиглавый.
Еще помолчали.
— А…
— А объяснять тебе еще что-либо теперь, после услышанного, я не намерен. Просто запомни, Терри, раз не умеешь делать выводы сам: не смей вредить кому-то из нашей семьи, нашей большой семьи, что готовится стать еще больше. Я люблю тебя, ты мой сын, но жалость испытываю редко, а если ты опять вздумаешь подвергать их опасности, я точно тебя не пожалею.
— Но… — голос Терренса звучал растерянно. — Но ты же…
— Я грифон, Терри, черный, сказочный. Я все могу, а ты в этом даже не сомневаешься. Так что, пожалуйста, не сомневайся дальше.
Джаред тихо отступил, в очередной раз подумав, что близкие тебе создания далеко не всегда бывают одной с тобой крови. Об этом неожиданно захотелось вновь сказать Грании, и потом еще раз, так что не спали они до самого рассвета.
А наутро Лорканн оправил их домой через Окно. Родной Черный замок привычно возвышался посреди елей, а родни пока не было видно.