Ловушка для советника

Зима Ольга

— Мешать ему выиграть — ощущать собственную правоту, так как он уверен, что в чем-то словил птицу Роука.

— То есть накосячил, — добавила женщина. — И по-крупному.

— Он все делает по-крупному, мальчишка, — с удовольствием закончил Лорканн и потрепал Джареда по голове…

Джаред, не успевший вовремя отвернуться, возмутился и хотел было уже сказать, что он вообще-то тоже находится здесь, и не надо им разговаривать так, словно его тут и нет, и что они ему не мама и папа, чтобы привычно распекать и вновь выискивать, в чем он может быть виноват как обычно, а в чем — особо крупно, как его нога соскользнула. Джаред удивился — пол был не таким уж и скользким — опустил голову и увидел, что комната, где он находился последние несколько

часов, пропала, а он стоит на льду. На черном абсолютно прозрачном льду, как бывает, когда вода застывает почти мгновенно. Вокруг было холодно, очень холодно — руки и ноги замерзли, пар вырывался изо рта вместе с дыханием белесым облачком. В непроглядной ночи на самом краю алеющего горизонта виднелись смутные желтые огоньки, но и только. Руку оттягивал полуторник, а легкая кольчуга защищала грудь. Вокруг никого, кажется, не было, кроме темной фигуры впереди. Враг ударил, Джаред ответил почти машинально. Лицо его противника нельзя было разглядеть, но черные косы выглядывали из-под шлема, и белее снега щеки показывали — это точно королевский волк. То есть либо королевской крови, либо принятый в элитную стражу Черного замка. Джаред еле увернулся от выпада, отбил очередной удар крестовиной и понял, что чувствует себя усталым, очень усталым. И даже ощущает, как поступит его враг в следующий миг — что значило, дрались они уже давно. И скользкий лед под ногами, и холод снаружи и внутри, и раны на теле, сковывающие и отзывающиеся неприятной тяжестью движений — все кричало о том, что Джаред проигрывает.

— Ты слаб! И ты недостоин ничего из того, что имеешь! — выкрикнул его противник, отступил и скинул с себя шлем.

Джаред опустил оружие. Пусть волосы его врага были черными, но на советника с очень знакомого лица смотрели его же собственные глаза. Его черты, только искаженные злостью и жаждой мести. Возможно, таким был бы он сам, если бы у него не было балующей его бабушки и строгих родителей, если бы его не взял под свое крыло Мидир, если бы Алан не стал его другом. В общем, многое можно было прочитать на открывшемся Джареду лице — невероятное одиночество и жажду мести — и не только о противнике.

О нем самом. Груз ошибок давил. Да, все так и есть — он совершил слишком много ошибок и недостоин ничего. Особенно — любви близких. Джаред промедлил на миг, и короткий клинок, вошедший под сердце, принес только облегчение от невыносимой муки…

— Эй, мальчишка! — раздался под ухом голос Лорканна, и Джаред нервно встряхнулся, втянув носом теплый воздух жилища и ощутив себя целым. Неприятное видение растаяло бесследно. Неприятное, однако, достаточно реальное. — Что бледный, как неблагая ночь?

— П-п-простите, — еле выговорил Джаред заиндевевшими губами. — Я словно был не здесь и не с вами.

Что это было — видение или просто игра воображения? Грудь все еще ныло от воображаемого удара, и Джаред с силой сжал веки.

— Он проиграет, — услышал Джаред сквозь вату в ушах голос женщины. — В таком виде мы не можем его отпустить. Он не готов.

— Верно. Но что его гложет?

— В любовь родителей он верит, во всех мирах у него есть верный друг и любящие его близкие, а значит…

Джаред распахнул глаза, чтобы увидеть, как женщина и неблагой переглянулись.

— Дело в женщине? — поднял изогнутые брови Лорканн.

— Дело в долге. И конфликте с собственной совестью.

— О-о-о! Это я обожаю, это я люблю! — захохотал Лорканн.

Именно расхохотался, достаточно жестко и зло.

— Я не… — неловко пытаясь оправдаться, начал советник, но Лорканн его перебил.

— Помолчи, мальчишка. Когда я лишился глаз и почти что умер, тогда, в схватке с Семиглавым змеем, погиб и мой лучший друг Лив. Король Лливенгалл, известный под именем… — поднял руку Лорканн, будто обращаясь к Джареду за помощью.

— Счастливчик, — обреченно выговорил советник. — Все среди благих и неблагих уверены, что это вы его убили.

— Так же как и всех сильных магов. Их силу я использовал, чтобы

опутать Семиглавого змея сетью и подчинить себе. Получилось не совсем, все-таки по ночам эта тварь летала достаточно долго. Пожалуй, дольше только я винил себя в смерти своего короля и друга.

Лорканн сглотнул и замолчал. — А потом Лив пришел ко мне. Да, это невозможно, но это так. Пришел перед свадьбой и сказал, чтобы я перестал терзать себя и его тоже. И его — потому что ему тяжко там, где он сейчас. Он сказал, что я топлю его в собственной вине и что повторись все — он поступил бы также. В противном случае погибли бы все маги и мы вместе с ним, и Неблагие земли, которые мы берегли как могли. Подумай, Джаред, что случилось бы, поступи ты с Лианной иначе?

Джаред набрал воздуха в грудь, собираясь все отрицать, но тут заговорила женщина, причем вновь обращаясь к Лорканну.

— Думаете, он не просчитал? Если кто и мог все просчитать, то это Джаред.

— Его рассудочная часть, — склонил голову Лорканн. — Тот механизм в голове, что дает ему преимущество. Но в случае с Лианной он мог этого не сделать, подключалось сердце, выключая воображение.

— Я не желаю это обсуждать! — вскинул подбородок Джаред. — Ни с кем!

— А придется, — хихикнул Лорканн. — Я, знаешь ли, не хочу оправдываться перед Мидиром за твою безвременную кончину. Да и Грания меня убьет, а лишь потом грозно испросит объяснений. Это та солнечная королева, мать которой когда-то была подругой моей Клейтарри? Будь я проклят! Уж не для это ли Джаретт Великолепный, чтобы он уже обрел покой навечно, закрутил мой собственный поход за дочкой?

— Возможно. Но главное, что Клейтарри нашлась. Она уже подумывала о саомубийстве, так что все случилось очень даже вовремя.

— Нехорошо, нездорово, — ответил Лорканн женщине и обратился к Джареду: — Давай-ка вернемся на сколько там?

— Двадцать пять лет назад, — подсказала женщина. — Для людей это очень много, для ши — один миг.

— Всего-то, — выговорил Лорканн. — Свежая рана даже не нарастила кожу.

— Что вы… О чем вы?.. — выдохнул советник, не желая ни с кем ругаться, но и не зная, как прекратить все это. — Я не буду говорить о Лианне, — процедил он и отвернулся.

— Ладно-ладно, — произнесла женщина. — Я скажу. В некотором роде, мне виднее. А может, и покажу…

Перед Джаредом вновь возникла та картина, что являлась ему в кошмарах чуть ли не каждую ночь, особенно после падения Дома Солнца, когда он вернулся в Черный замок с крошкой Алиенной, оставшейся сиротой по его вине. Он гнал коня к Золотой башне, и огненно-красный закат отражал его мысли и чувства.

Благие земли горели со всех сторон. И оттого, что пожар полыхал среди ши, было еще хуже. Соплеменники словно посходили с ума, ужасался Джаред. Словно вся печаль, злость, ожесточенность и бессмысленность Нижнего мира за без малого два тысячелетия темной эпохи выплескивалась наружу. Вытравливала ядом все хорошее, что еще оставалось в Светлых землях.

Советник смог потушить очередной пожар. Смог, вот только дома Камня теперь не было и вовсе. Он пропал! Еще один дом, и все ши вместе с ним.

Он должен был заехать в Черный замок, доложить королю о случившемся, распить с Аланом очередную бутылку, но Мэллин! Мэллин, которого Джареду даже уговаривать не пришлось — воевать с домом Солнца ему хотелось меньше всего. Мэллин не отвечал и сведений о нем почему-то не было. Да, сам Дом Солнца особо ни с кем воевать не хотел, однако Дом Неба уже воевал с лесными… Вот только сведения от верных советнику людей поступали один тревожнее другого. То вроде бы сильно заболел Джилрой, муж Лианны, то ей неожиданно и странно приписывали роман с Мэллином… Волки всегда неплохо относились к ши Дома Солнца, считая их странными, заносчивыми, но безвредными, и перемена настроения почти до враждебного на ровном месте говорила о многом. О том, сколько Джаред пропустил, находясь на границах с фоморами, сколько всего нужно уравновесить и предотвратить. Удастся ли, успеет ли он?