Ловушка
Шрифт:
Но тут Лилиан трогательно заплакала, как это умеют делать только феи, и Марина встревожилась. Как утешить фею?
— Она поправится, не печалься.
Однако Лилиан покачала своей белокурой головкой.
— Нет.
Марина сглотнула и хотела погладить ее.
— Ладно, будет тебе, не сокрушайся ты так.
Фея выскользнула из-под руки Марины и серьезно погрозила ей пальчиком.
— Все зависит от тебя.
Это уже означало чрезмерную ответственность.
— Что ты хочешь сказать? Я ведь не врач!
Фея насупилась.
— У Анхелы нет никаких болезней. Зато у нее есть
Марина не сразу поняла, что означает подобный диагноз.
— Дай сообразить, ты говоришь, что Анхелу как-то… заколдовали?
Лилиан снисходительно улыбнулась.
— Ты не так глупа, как я думала.
Марина пропустила это оскорбление мимо ушей и мысленно собралась, уже начиная жалеть о том, что приняла столь необдуманное решение.
— И ты мне не скажешь, что я, черт возьми, должна делать в Дублине?
Лилиан скосила на нее глаза.
— Ты станешь Анхелой.
— Я так и знала. А дальше что?
У Лилиан не было времени. Она посмотрела в сторону окна, собираясь упорхнуть.
— К тебе кое-кто подойдет, и ты сделаешь все, чтобы этот человек поверил, что ты действительно Анхела. Тебе придется быть нежной и разумной, чтобы заслужить его доверие, затем ты станешь ждать моих приказаний.
Марина прищелкнула языком.
— Я все перепутаю. Как я узнаю, кто это? Это ведь может быть хозяйка дома, учитель, студент… Как я узнаю, о ком ты говоришь?
— У него будут испачканы руки.
— Чем испачканы? Шоколадом, жиром, кровью?
— Ох-х-х!!! Тебе непременно хочется все знать!
Марина была поражена.
— А как иначе?
Лилиан сделала круг, прежде чем ответить.
— Всему свое время. Если обо всем знать заранее, можно испортить дело. Ты должна стать Анхелой, причем безо всякой посторонней помощи. Все должны поверить, что ты Анхела. Если кто-то обнаружит обман, Анхела поплатится за это… Ты меня поняла? А теперь мне пора.
Марина поняла все слишком хорошо.
— Ты собираешься упорхнуть и бросить меня одну?
— Я тебе не нянька. Встретимся в Дублине.
Марина тщетно пыталась ее задержать.
— Постой, постой, я ведь не похожа на Анхелу, не знаю, как зовут ее друзей, даже не говорю по-английски. Подожди!
Однако Лилиан не остановилась. Фея выпорхнула в теплую ночь и улетела. Удрученная Марина проводила взглядом исчезающий под лунным светом силуэт крохотного светлячка.
Ответ феи ясно прозвучал в ее ушах:
«Ты всегда мечтала стать Анхелой. Настала пора осуществить свою мечту. Шевели мозгами!»
Марина облокотилась на подоконник и выглянула из окна. Ночной ветерок трепал листья измученного жаждой клена, на который она иногда выплескивала воду из стакана. В этом августе клен, пожалуй, засохнет, ибо Марина впервые в жизни не сможет поливать его. Ей хотелось бы посочувствовать бедному клену, но на ее лице мелькнула улыбка.
Марина печалилась, ибо понимала, что с ее стороны нечестно воспользоваться предложением какой-то феи и коварным вирусом, выдавая себя за свою замечательную сестру. Ей стало грустно, ибо отец не думал об английском языке, который ей придется изучать, а лишь о том, как сэкономить на отбивных, которые он будет уписывать за обе щеки. Еще грустнее, что мать, готовясь выдать Марину за Анхелу,
Марина грустила, потому что умирающая, но обворожительная Анхела сама предложила ее вместо себя, позволив младшей сестре ступать по той же земле, по которой ходил Патрик; подарила ей свою фею, пожелала счастья и назначила своей избавительницей.
Избавительницей от чего? Почему Анхела верила, что Марина может спасти ее, выдав себя за нее? Как так получилось, что Марина стала для Анхелы последней надеждой? И почему ей вдруг стало весело, хотя со всех сторон ее обступали проблемы?
Марина хотела тихо улыбнуться, но вместо этого громко расхохоталась.
Вот в чем ее проблема! Она здорова, и ее душу не волнуют чужие беды. Она с радостью готова бросить на произвол судьбы лысого математика, родителей, город после ядерного взрыва и сестру, болевшую ветрянкой. Какой позор!
Вот так. Пожертвовать всем ради путешествия в Дублин, чтобы найти ирландца с фотографии, ставшего для нее источником любовных грез.
И ей ни на минуту не стало бы стыдно, даже если бы ей этого хотелось. Но Марина не знала, хочет она этого или нет.
Жизнь грустна и радостна, как танго и сальса. [13]
13
Род карибской музыки.
Марина обмахивалась веером справа налево, прогоняя прочь угрызения совести, забывая обиды и обретая утраченные надежды.
Если феи существуют, тогда все возможно.
Если жизнь дарит шанс изменить свою ненавистную внешность, она не будет столь глупа, чтобы упустить его.
Если обожаемый ею Патрик был настоящим и живым, она перевернет все, пока не найдет его.
Марина впервые заранее предвкушала большое удовольствие от того, что будет носить одно имя без приставок.
«Меня больше не станут звать “сестрой Анхелы”. Я буду просто: Angela, yes, of course». [14]
14
Да, Анхела, конечно ( англ.).
Лилиан
Лилиан мужественно сдерживала слезы, пока девочка дергала ее за волосы — один, второй, третий раз — тут фея не выдержала, вскрикнула, а малышка рассмеялась. Она была озорной и веселилась, точно пикси. Именно эти зеленые и злопамятные существа, которые притворяются добрыми, научили ее докучать всем другим волшебным обитателям леса. И конечно, Лилиан не придавала этому значения.
Это была ее девочка. Малышка обожала фею, следовала за ней повсюду, слушала ее песни, засыпала, когда та рассказывала ей сказки, ела из ее рук и, несмотря на большие и злобные глаза, у нее было доброе сердце.