Лоза Шерена
Шрифт:
Погода, казавшаяся с утра столь великолепной, быстро испортилась. Поднялся ветер, гоняя по улицу снежную пыль и собирая у заборов плотные, тяжелые сугробы. Вскорости пошел и мелкий, колкий снег. Люди кутались в плащи, защищая лицо от острых снежинок, слепо натыкались на друг друга, вязли в сугробах и спешили дальше, по только им понятным и нужным делам.
С мягким шорохом катились по улице повозки, устало переставляли копыта недовольные лошади, изредка покрикивали
Арман стоял на мосту, изящной аркой возвысившемся над улицей-рекой и наблюдал за прохожими. Он заметил между людьми юркую тень, которая ловко двигалась между снующимися людьми, казалось, не замечая ни снега, ни ветра.
Хорошо работает, грамотно, восхитился на мгновение Арман. Только вот беда, уже недолго.
"У нас карманник, - ровно проинформировал старшой, и только что вышедший из бакалейного магазинчика дозорный остановился, оглядываясь.
– Как раз за тобой. Мальчик зим одиннадцати. Тихонько поймаешь и приведешь ко мне."
"Как прикажешь, Арман".
В толпе появилась группа людей в ярко-белых плащах. Арман выругался - вновь в их квартал забрел кто-то из сыночков арханов. Такие были избалованны и капризны, частенько вытворяли глупости и Арману приходилось за ними присматривать, в то же время стараясь не задеть гордости отпрысков лучших родов. Куча проблем в красивых, дорогих одеждах.
Но тут первый всадник в группе откинул на плечи капюшон плаща, открывая холодному ветру разрисованное синей краской лицо. Арман вздрогнул. Всадник посмотрел вверх, безошибочно отыскивая взглядом застывшего на мосту старшого:
"Арман, я замерз и голоден. Может, пообедаем вместе?"
"Арман, мальчишка пойман," - перебил его другой голос.
"Запри его... я..."
Дозорный вдруг заметил проезжавшего по дороге всадника в белом и низко ему поклонился:
"Понимаю, Арман."
Всадник ответил легким поклоном на поклон, накинул на голову капюшон и направил коня к высоким, украшенным кованными цветами воротам. Арман поспешил сойти с моста.
В таверне казалось после пронизывающего ветра тепло и спокойно. Ровные ряды тяжелых, темных от времени столов, затхлый запах мокрой одежды и жирной еды, украшающие окна и стены гирлянды из засушенных трав и разнообразных амулетов, тихий гомон голосов. Арман скинул покрытый снегом плащ на руки прислужника, и уверенно направился к столику, за который в одиночестве сидел ожидающий его архан.
Немногочисленная свита расположилась неподалеку. При виде Армана они вскочили на ноги и поклонились низко главе рода. Арман лишь отмахнулся, усаживаясь напротив брата:
– Тебе идет одежда архана, - сказал он, окинув
– Тебе помог Нар?
– не выдержал тягостного молчания Арман. Он понимал, что в темно-синей форме дозорного он смотрелся на фоне Рэми как рожанин на форе архана. Чувствовал себя, наверное, так же. И причиной был поблескивающий через тончайшие кружева манжет браслет подчинения. Свидетельство о того, что холодный Арман потерял вчера самообладание, совершив, возможно, величайшую глупость в своей жизни.
– Да, мне помог Нар, - прервал тягостное молчание Рэми, внимательно посмотрев на брата.
– Съешь со мной?
– повторил он глупый вопрос, жестом призывая хозяина.
Арман кивнул. Совместная еда - отличное средство заполнить тягостные паузы и способствовать сложному разговору. Этот разговор обещал быть нелегким.
– Твой Нар отличный слуга, - задумчиво сказал Рэми, посмотрев на застывшую за спиной Армана "тень".
– Он не только слуга для меня, - мягко ответил Арман.
– Он для меня как лучший друг.
"Не беспокойтесь, мой архан, он поймет," - сказал сегодня утром ни с того ни с сего Нар. Арман опустил взгляд. Поймет?
Ар вдруг подумал о том маге-упыре, что пару седмиц тревожил их столицу... и чуть было не погубил Рэми.
Еще утром Арман дотошно допросил Эллиса, заставил мальчишку-мага драить конюшни за своевольный побег из магической школы и самолично наведался в дом ученика упыря.
Как он и предполагал, мага там и след простыл. Жертва Рэми нашлась в подвале, досталось мальчишке от брата неплохо, но попал бы тот в руки Армана, наверняка, мучился бы гораздо дольше...
Хотя обычно Арман пыток не любил и мстить считал ниже своего достоинства.
"Что же ты со мной сделал, Рэми?"
Рэми отломал кусок от мягкого, приятно пахнущего хлеба и погрузил ложку в густой, наваристый суп.
– Тебе не нравится?
– поинтересовался вдруг он, пронзив брата внимательным взглядом.
– Прости, я не поинтересовался, что именно ты любишь и заказал сам...
Арман очнулся от размышлений и принялся за еду. Есть не хотелось, вкуса тоже он не почувствовал. А отвыкший от излишеств желудок вдруг резанул болью, заставив поморщится.