Ложь
Шрифт:
ожидают несколько друзей; кабинет, где собираются на консилиум самые лучшие медики Рио и спаль-
ня, где лежит в кровати изможденный, исхудавший, сгорающий от продолжающейся уже много дней
лихорадкиДжонни. Наследник знатного дома один на один, на равных борется со смертью.
– Теодоро… Они уже ушли?..
– Консилиум все еще продолжается. Но доктор Ортега только что поговорил со мной.
– Они дают надежду?
– Да, наконец-то обнадеживают… Наконец-то!..
Дон
ку… Они находятся в самом дальнем конце спальни Джонни, достаточно близко от кровати, чтобы не
упустить ни единого движения любимого сына, но довольно далеко, чтобы иметь возможность сво-
бодно разговаривать… Рядом с кроватью дежурит сиделка.
– Что сказал тебе Ортега?..
Кроме того, что он – величайший медик, он еще и друг. Для него не является секретом это
большое горе, эта ужасная боль, от которой мучился Джонни, и именно ей он приписывает б'oльшую
часть болезни…
– Конечно, Джонни сильно страдал, но если бы он не начал пить, как сумасшедший, ничего бы
этого не случилось.
– Кто знает… кто знает!.. Не то, чтобы я хотел оправдать его, но этот удар был для него слиш-
ком сильным.
– Кажется неправдой, что рядом с таким ангелом, как Вирхиния…
– Он любил Веронику.
– Ну и что?.. Немного желания – и можно приказать себе послать эту любовь куда подальше.
– Как легко это сказать, Сара!.. Джонни был бы очень счастлив, женившись на Веронике…
– Я так не думаю. Славную услугу оказала она инженеру сан Тельмо.
– От нее не было никаких известий?..
– До сих пор – ничего… Неблагодарная!..
– Она уехала отсюда такой грустной… В последнее время, я был груб и несправедлив с ней.
– Я не заметила, чтобы ты делал что-то особенное. Кроме того, глупо, что ты волнуешься по пу-
стякам, когда Джонни находится в таком состоянии... Этого нам не достаточно?..
– Одна боль не успокаивает другую… настолько связаны в моем сердце и душе Джонни и Веро
ника!..
– Уж я-то это знаю, знаю!.. Но то, что произошло, что случилось… Не стоит продолжать тер
145
заться тем, что не имеет решения. Я понимаю, что Вероника была для тебя дочерью, но дочь, или пле-
мянница, она вышла замуж и уехала. С нами осталась Вирхиния, этот ангел – Вирхиния… Если бы
только Богу было угодно, чтобы сердце Джонни склонилось к ней!..
– Позволь бедному сердцу Джонни успокоиться… Взгляни, кажется он приходит в себя. Ты не
хочешь оставить меня с ним наедине?..
– Да, я пойду ненадолго к Вирхинии. Она так опечалена и так озабочена этой болезнью
– Ее болезнь весьма необычная, о ней я тоже поговорил с доктором Ортега…
– И что он тебе сказал?.. Что она очень больна?..
– Нет, наоборот… Мы поговорим после. Ступай к ней, если хочешь. Джонни очнулся.
– Поговори с ним и подумай, что влюбиться в другую женщину – это самое лучшее, что могло
бы с ним произойти…
Сара ушла.
Дон Теодоро подошел к кровати. Огромные глаза Джонни приоткрываются, рассматривая от-
ца.
– Папа…
– Я здесь, сынок… Ты лучше себя чувствуешь?
– Думаю, да.
– У тебя болит голова?..
– Сейчас совсем чуть-чуть, почти не болит…
– Думаю, все самое худшее – уже позади, сынок, родной мой. Не так давно я разговаривал с док-
тором Ортега и он наконец-то успокоил также и твою мать…
– Да… мама… Где она?.. Я хочу ее видеть.
– Попозже увидишь… а также и Вирхиню. Все зависели от тебя.
– А Вероника?.. Было от нее письмо, телеграмма?.. Где она?.. Как она?..
– Известия из Матто Гроссо задерживаются…
– Но как же так?..
– Не прошло еще и полных трех недель, как они уехали. Они, должно быть, все еще в дороге…
– Пошли телеграмму в Куйабу. Отправь телеграммы во все отели…
– Я уже послал.
– И что же?.. Что?..
– Ничего, сынок… Теперь нужно ждать ответ и подумать сейчас о чем-то другом…
– О чем-то другом?..
– О других вещах, не о Веронике, сынок.
– Ты уже не любишь ее, она уже не имеет для тебя никакого значения…
– Она имеет для меня еще большее значение, чем я сам бы этого хотел. Но есть вещи, которые
невозможно изменить. Я и не думаю отказываться от нее, я всегда буду готов сделать для нее что бы
то ни было, но нужно иметь терпение. Нам не подобает злиться на сеньора Сан Тельмо из-за наших
чрезмерных переживаний…
– Ты говоришь о нем так, будто он стал для тебя важнее кого бы то ни было.
– Он важен для нее… Пожалуйста, Джонни, не продолжай цепляться за эту идею, подумай, что
ты у нас с матерью – единственный… Ты – последний из рода де Кастело Бранко, твоя жизнь очень
ценна, помоги нам защитить ее…
– Папа!..
– Забудь Веронику… постарайся полюбить другую женщину, по крайней мере поддержи ее. Го-
ворят, что любовь – единственное, что лечится другой любовью. Клин клином вышибают. Давай пои-
щем способ, как это сделать. Живи, сын… Не поддавайся подобному опасному состоянию существо-