Ложная память
Шрифт:
— Вот! — воскликнул Дасти.
Даже раньше, чем он заговорил, Марти сама увидела сумочку возле заднего окна и, вытянувшись на животе, дотянулась до нее.
«Молния» была не застегнута, и из сумки вывалилось несколько мелочей. Она оттолкнула компактную пудру, гребенку, тюбик помады, еще что-то и выхватила из среднего отделения увесистый фетровый мешочек с оружием.
На выставленное навстречу небу днище автомобиля с грохотом посыпались мелкие камешки, вылетавшие из-под ног спускавшихся от дороги людей.
Марти посмотрела в оказавшиеся над самой землей боковые окна — сначала в левое, потом в правое, — ожидая сначала
Она постаралась прислушаться, чтобы уловить, с какой стороны они подойдут, но была вынуждена часто и шумно дышать, так как воздух был густо насыщен парами бензина. Дасти тоже задыхался, и отчаяние, которое они угадывали в хриплом дыхании друг друга, было для них даже страшнее, чем грохот сыплющихся камней.
Тук-тук, тук-тук… Это был не стук ее сердца, оно билось куда быстрее. Тук-тук, тук-тук… Потом ей на щеку упала капля, заставив ее дернуться от неожиданности и взглянуть вверх, на днище автомобиля. Сквозь половое покрытие просачивался бензин.
Марти оглядела пол, ставший потолком, и нашла еще три или четыре места, в которых топливо текло в салон. Капли собирали в себя скудный свет и сверкали в падении, как жемчужины.
Лицо Дасти. Широко раскрытые глаза, в которых написано понимание их безнадежной ситуации.
Едкие пары выжимали обильные слезы из глаз Марти, но хотя его лицо и расплывалось перед нею, она разглядела шевеление его губ и скорее угадала, чем расслышала его слова:
— Не стреляй, — чуть слышно прохрипел он.
Марти и сама понимала это. Если даже вспышка огня, вырвавшись из дула, не вызовет взрыва паров бензина — а она его вызовет, — то это неминуемо сделает искра от рикошета. И они сгорят заживо.
Она вытерла слезы с глаз тыльной стороной ладони и увидела в ближайшем к себе окне пару ковбойских сапог. Одновременно кто-то принялся отдирать перекошенную заклиненную дверь.
Темно-фиолетовый, цвета черного винограда, «Шевроле-Эль-Камино» 1959 года выпуска отличался замечательной отделкой: светонепроницаемый откидной тент и выдвижная крыша с пневматическим приводом, которыми можно было пользоваться на выбор, зализанные, как карамель, цельные бамперы и красивая радиаторная решетка из толстых труб.
Доктор Ариман ждал, сидя за рулем. Его машина стояла у тротуара, и он хорошо видел выезд со стоянки близ того здания, где размещался его офис.
Под водительским сиденьем лежала лыжная маска. Он проверил это перед тем, как запустить двигатель. Добрый, надежный Седрик.
Ощущение 9-миллиметрового мини-пистолета в кобуре под левой рукой совершенно не воспринималось как неудобство. Даже наоборот, это приятная, теплая, почти неощутимая тяжесть. Бах-бах-бах, вы мертвы!
И тут появилась Дженнифер в «Мерседесе». Она остановилась перед шлагбаумом только для того, чтобы поприветствовать дежурного, так как под ветровым стеклом автомобиля был прилеплен пропуск на месяц. Полосатый барьер взлетел вверх, «Мерседес» проехал под ним и замер, пропуская движущиеся по улице машины.
Следом за ней около будки резко затормозил пикап, и все его антенны яростно задрожали. Дженнифер повернула налево по улице.
Два детектива не догадались заранее подготовить мелочь и потому потеряли около
Доктор слегка беспокоился, что, увидев, как в автомобиль садится одна Дженнифер, а не тот, кто их интересует, Скит с корешем засядут на стоянке, чтобы либо дождаться его появления, либо умереть от жажды, что бы ни произошло раньше. Возможно, они не подготовились к оплате именно потому, что спорили, разумно ли будет преследовать автомобиль, в котором едет совсем не тот человек. Но в конце концов они заглотили наживку, на что и рассчитывал доктор.
Он не поехал вслед за ними. Он знал, куда направляется Дженнифер, и отправился в представительство «Мерседеса» своим собственным маршрутом, срезав парочку углов.
«Эль-Камино» с мощным двигателем «шеви-350» двигался быстро и плавно. Доктор с огромным удовольствием пролетел по Ньюпорт-Бич, одним глазом выискивая дорожную полицию и не убирая руки с кнопки гудка, чтобы разгонять в стороны пешеходов, которые осмелились взойти на переход, невзирая на его приближение.
Он поставил машину прямо напротив служебного входа в представительство и более четырех минут ждал появления «Мерседеса» и пикапа. Дженнифер въехала прямо в зону обслуживания, а грузовичок стал на улице, в нескольких метрах перед «Эль-Камино».
Тент полностью заслонял заднее окно пикапа, так что ни Скит, ни его товарищ по приключению не могли без труда разглядеть машины, стоявшие позади. Они, конечно, могли просматривать улицу в свои зеркала заднего вида, но Ариман подозревал, что, поскольку они считали себя командой бесстрашных наблюдателей, то не могли даже подумать о том, что сами окажутся объектом слежки.
Сделанный по индивидуальному заказу компактный и очень плоский «кольт» скользнул под ремень джинсов Марти и расположился под поясницей намного лучше, чем она ожидала.
Едва она успела прикрыть его свитером и расправить твидовую куртку, как водительская дверь, издав громкий протестующий скрип искореженного металла, открылась. Мужской голос приказал им выходить.
Марти отчаянно хватала ртом пары бензина, ее легкие, казалось, разрывались от нехватки свежего воздуха. Она на животе проползла по потолку автомобиля к открытой двери и дальше, на воздух.
Мужчина схватил ее за левую руку, грубым рывком поднял на ноги, потащил куда-то за собой — она не успевала переставлять ноги, — а потом оттолкнул в сторону. Она зашаталась, не удержала равновесия и тяжело упала на жесткий песок.
Она не могла сразу же вытащить пистолет, потому что продолжала задыхаться и была полуслепа от слез. В горле больно жгло, во рту был такой сильный вяжущий привкус, что сводило челюсти. Ноздри горели, как обожженные: пары бензина заполнили ее лобные пазухи, они, казалось, разъедали череп под бровями, где теперь вспыхнула пульсирующая головная боль.
Она слышала, как Дасти вытащили из взятого напрокат автомобиля и швырнули на землю рядом с нею.
Они оба сидели прямо там, куда упали, и, дрожа, жадно глотали воздух. Они задыхались, кашляли, а их легкие судорожно выталкивали накопившуюся в них отраву, стараясь вернуться к нормальному состоянию.