Лс1 Неотвратимые обстоятельства. Лара
Шрифт:
– Забудь об этом и возвращайся к отцу, пока нас не хватились.
– Цезарь отступил назад, силясь переварить исповедь брата. Он не знал человека по имени Лука и не мог поверить, что тот со своим приятелем... "иные". Хотя если вспомнить, что Креция связалась с бессмертным... Может, это этот ублюдок надоумил её и подослал своих дружков? Цезарь вспомнил о письме, полученном в день исчезновения Хуана: "...постарайся не разрушить, что осталось". Неужели она в самом деле вляпалась в грязную историю и впутала Хофа?
– Кеси, Кеси, - пробормотал он, проводя рукой по лицу - снова мне за тобой прибирать...
***
26
Не успела Креция пожелать Перотто доброй ночи, зайти в келью и закрыть за собой дверь, как Тьма окружила её, вырисовывая высокую худощавую фигуру в плаще:
– Ты обещала, что этот щенок будет молчать, но он только что сдал тебя с потрохами.
– Что?
– она в замешательстве уставилась на незваного гостя, - Я тебе не верю!
– Он поведал все твоему Цезарю, смакуя в подробностях, кто из нас и как участвовал...
– Это не считается, - Креция облегченно выдохнула, - я уже тебе говорила, чтобы ты не делал так!? Ты напугал меня до чертиков из-за такого пустяка!
– Пустяка?
– мужчина криво усмехнулся, - Мы говорим о том самом Цезаре, который "спустил" тебя с лестницы, приревновав к твоему последнему любовнику?
– Он заметил, как потемнело лицо Креции.
– Может, мне следовало пойти с этим не к тебе, а к Луке? И заодно рассказать ему, как ты позаботилась о старике... Слышал, он дал показания.
– Он не сказал ничего, что может привести людей Родриго к нам. Вам с Лукой не о чем беспокоится, если кто и пострадает, так это я и Хоффрэ. Просто забудь об этом и прекрати говорить мне об этом ублюдке Арагонском. Ты знаешь, как меня это бесит!
Гость мерзко улыбнулся: конечно знает, поэтому и норовит ей "хвостик прищемить".
– Думаешь, Кастуччи и Мораг оставят это дело? Хуан перешел грань прежде, чем это делают все. Во Тьме уже начали задавать вопросы, кто его видел и с кем...
– Луку это беспокоит?
– почувствовав спазм внизу живота, Креция еле сдержала стон.
– Даже если все демоны вырвутся из ада и начнут апокалипсис в твоем мире, его это не побеспокоит.
– Грубо отрезал мужчина, брезгливо морщась, - Потому что он ещё более шизанутый, чем ты! Это начинает перерастать в проблему с большой буквы "П"!
– Только в твоей голове, - сухо отрезала Креция, осторожно опускаясь на постель. Черт, раньше она не знала, где находится поясница и что она может "отваливаться".
– я обо всем позаботилась. Мефисто не позволит Ягову и Мораг продолжать рыскать во Тьме. Очень скоро шумиха вокруг этого дела уляжется. Будь спокоен.
– Ты попросила Мефисто прекратить расследование?
– глаза гостя округлились, он навис над ней, раскинув руки в стороны, - И как ты это объяснила? "Крестный, не ищи убийц братика, один из них перед тобой", так что ли? Совсем с катушек слетела?
– Креция смотрела на падшего ангела во все глаза, забыв, что надо дышать. Этот идиот так возбудился, что позабыл, что не должен касаться её? Какого дьявола он машет своими ручищами в трех дюймах от её лица? Нащупав толстый томик Библии, служивший ей уплотнением для хилой подушки, Кеси что было сил ударила его по рукам. Книга прошла сквозь эфирное тело, распыляя его на мелкие песчинки. Она откатилась в сторону, с отвращением глядя, как частички опадают на простыни
– Дерешься священным словом Отца моего?
– Тем, что первым под руку подвернулось.
– Огрызнулась Креция, отбрасывая Библию на кровать.
– Запомни, Дагон, ещё раз забудешься и попытаешься дотронуться до меня, я натравлю на тебя Луку. Или ты забыл на секунду, кто у нас главный?
– Доверяя Мефисто наши тайны, ты совершаешь большую ошибку. Тем, что делаешь ставку не на того Кастуччи. Ягов не только старше, сильней и могущественней брата, также он не уязвим и у него больше в числе обращенных. Он не послушает Мефисто...
– Мне и не нужно, чтоб он послушал.
– Креция улыбнулась, радуясь тому, что Дагон не понимает мотивов её действий. Чем дольше он и подобные ему будут гадать, зачем она сохранила жизнь рыбаку и написала Мефисто о том, что собирается убить Хуана, рискуя не только сорвать многолетний план, но и быть пойманной с поличным, тем больше возможностей она сможет создать вокруг себя, одна из которых обязательно избавит её от неотвратимо приближающегося события - брака с Горацио Арагонским...
***
Лето 1497 стало для семьи настоящим испытанием. Папа закрылся в покоях, не пуская к себе никого. Ванноца рыдала по убиенному Хуану сутки напролет, требуя найти убийц и казнить их самым жестоким способом. Хоф ушел пьянствовать и развратничать в дом куртизанок, куда его ранее приводила Кеси, так там и остался. Чия грозила, что уедет в Неаполь и больше не вернется. Цез выискивал следы, ведущие от Хуана к сестре, и избавлялся от них. На время про неё забыли все, кроме её доброго ангела - Перотто.
– Я больше не могу возить вашу переписку с Цезарем. Твой отец дошел до ручки, велев Мичелотто и его людям обыскивать всех на входе и выходе в Ватикан. Ему кажется, что убийца Хуана обязательно должен дать о себе знать...
– Бедный папа, - Креция опустила глаза вниз, скрывая свою реакцию на слова друга - он не понимает, что если не остановится, это сведет его с ума...
– Он месяц как не походит на здорового человека, - Креция посмотрела Педро Кальдерону в синие лучистые глаза, - прости, я не должен был говорить это вслух...
– Письма к Цезарю ты отказываешься носить, потому что боишься, что Папа узнает...
– ...о твоем истинном положении, - он закусил губу, спустив взор на её уже начавший округляться животик, - в Ватикане никто не знает, что ты беременна. И не должны узнать до окончательного решения вопроса со Сфорца. Папа может решить, что ты носишь ребенка Джованни и передумать. Или ещё хуже, сочтет это дитя угрозой своим планам и сотворит что-нибудь ужасное. Я очень сильно беспокоюсь за тебя.
– Перотто горестно вздохнул, печально улыбаясь, - прости, опять мои мысли вслух...
– девушка обнаружила это почти сразу: парня не научили врать, он всегда говорил то, что думал, прямо и честно. И ещё ни разу ему не удалось промолчать, когда следовало... но это работало только с ней. Она не раз наблюдала, как с другими Кальдерон отмалчивался.
– Но больше всего боюсь, что Папа начнет искать отца твоего ребенка, выйдет на Чезаре и это даст ему мотив увязать вас обоих с гибелью Хуана... И тогда либо он умрет от разрыва сердца, либо вы с братом будете казнены без лишних разбирательств.