Лс1 Неотвратимые обстоятельства. Лара
Шрифт:
– Я слишком много выпил, чтоб сейчас смог заснуть, мама, - Цезарь ласково высвободился из её объятий, - прогулка на свежем воздухе приведет меня в чувство. Дома посплю.
На улице наступали предрассветные сумерки, было не так изнывающее жарко, как днем. Настроение отвратительное. Будь Креция в городе, он отправился бы к ней. Или нет, она больше не ждет его. Она ждет другого! Вместо того, чтобы успокоить, как обычно, мысли о сестре еще больше раздосадовали и огорчили его. Цезарь приложился к бутылке вина, которую ушло прихватил с собой из-за стола. Он был так пьян и нуждался в угле, где бы приткнуться. Медленно, пошатываясь он шел домой, но путь казался
***
...Он был во Тьме, дымчатые тени тянулись к нему со всех сторон, пытаясь схватить...
Цезарь проснулся с ощущением резкого падения, весь продрогший, с сильной мигренью.
– Вот же ж черт...
– он попытался подняться, но упал. Ноги его не держали. С энной попытки ему удалось встать. Тело болело так, будто по нему табун коней пробежался.
Цезарь добрался до дворца часам к десяти, отправившись прямиком на конюшни. Какое облегчение было видеть свою лошадь и лошадь Хофре. Конюх уже расседлал их и приступил к чистке копыт от красной речной глины. Какого черта Хоф забыл у реки?
– Мой брат Хофре благополучно вернулся домой?
– Беспокойство судорогой скрутило его.
– Да, кардинал Борха.
– быстро ответил помощник конюха, не поднимая глаз на Цезаря.
– А мой брат Хуан? Он вернулся? Где его лошадь?
– хмуро уточнил Цезарь, озираясь.
– Нет, кардинал, - ответил юноша, тщательно смывая глину, - пока еще нет...
Кивнув, Цезарь направился к себе. До Хуана ему не было дела: мог бы и не возвращаться. К Хофу он зайдет ближе к обеду, а сейчас его ждут... горячая ванна и мягкая постель.
***
"В твоем доме смерть... кто то молодой..." - Цезарь пробудился от кошмара, а слова Нони продолжали набатом долбить его мозг. Разве Креция не скинула его дитя сразу после проклятого предупреждения? Мотнув головой, он протер опухшее с похмелья лицо, нацепил маску и встал, судорожно одеваясь. Выглянул в окно. Сумерки?!? Он что, проспал весь день? Пошел в покои Хоффрэ, но сердитая Санчия не пустила его на порог, сообщив, что гулящего братца стоит поискать у грязных шлюх в ближайшей таверне. Хуана также никто не видел из попавшихся ему слуг, комната Хуана была пуста и не тронута. Цезарь не знал, что подтолкнуло его, но он отправился к берегу Тибра. Только здесь лошадь Хофре могла испачкаться красной глиной. Это место находилось в стороне от дороги, ведущей от поместья матушки к дому Борха. Зачем брату понадобилось делать такой крюк? Решил освежиться? Цезарь заметил маленькую лодку, привязанную к потемневшим от времени и воды опорам причала, а в ней - спящего старика. Если он проводит здесь каждую ночь, то мог видеть Хофре или Хуана?
Цезарь подошел к причалу и разбудил старика громким криком:
– Я ищу главнокомандующего папской армией Хуана Борха.
– он постарался сделать лицо дружелюбнее, заметив, что напугал рыбака криком и маской.
– Расскажи мне о прошлой ночи. Ты не заметил ничего подозрительного?
– Произнося эти слова, он подбросил в ладони золотой дукат. Рыбак выглядел достаточно нищим. Монеты будет достаточно, чтоб развязать ему рот. Заметив дукат, старик начал рассказ о событиях прошедшей ночи. С каждой минутой монолога, сопровождаемого тягостными паузами, лицо Цезаря менялось в окрасе: покраснело, побледнело, а ближе к концу посерело.
–
– он отдал ему весь мешок с дукатами.
– Я уже обо всем забыл!
– заверил его рыбак, его глаза были полны страха за свою жизнь.
– Смотри, чтоб длинный язык не подкосил твой род до седьмого колена, - выдавил Цезарь сквозь стиснутые зубы - попрощайся заранее с родными, если снова заговоришь.
– Я понимаю, сеньор, - боязливо прошептал старик, стараясь не смотреть на Цезаря.
Разворачиваясь и уходя с причала Тибра, кардинал понятия не имел, что ему делать с полученными сведениями об убийстве Хуана и тех, кто это злодеяние совершил. Черт, да только что заплатил единственному свидетелю, чтобы он молчал до самой смерти!
***
Цезарь развернул письмо от Креции: "Я знаю, ты слишком зол на меня, чтоб понять, в какой ситуации оказалась семья. Пожалуйста, сделай над собой усилие и постарайся не разрушить то, что у нас осталось. Ты был для меня больше, чем просто брат, друг и возлюбленный. Ты открестился от наших отношений, но не отрекайся от дружбы. Если ты тоже перейдешь во вражеский стан, это убьет меня прежде, чем это сделает ублюдок бессмертного, взращиваемый моим телом помимо моих воли и желания. По-прежнему люблю тебя, безумно скучаю, твоя единственная сестра Лукреция Борха."
Закончив читать послание, он скомкал письмо, раздражённо бросив его в угол комнаты. Как она посмела написать, что это он от неё открестился, когда сама променяла его на более влиятельного покровителя? И что ещё?.. Ублюдок? Помимо воли и желания? Он бросился на колени, поднимая с пола смятое письмо, разглаживая и перечитывая его:
– И что это, черт подери, должно значить? Кеси, ты хочешь усидеть на двух стульях?
***
Борха тоже получил письмо от дочери: "Отец, прошу тебя ещё раз все хорошо обдумать. Сфорца не заслужил смерти. И позорного аннулирования брака тоже. Если бы я могла выбирать меж сохранением союза с Миланом и новым союзом с Неаполем, я выбрала бы Милан. Достаточно того, что мы приняли Санчию в члены семьи. Поддержка Неаполя нам обеспечена в любом случае, поэтому так важно сохранить мир с Миланом. Нельзя плевать в колодец, откуда пьешь воду: ты сам меня этому учил. П.С. Так же прошу избавить меня от присутствия Мичелотто. Хоть за все дни я ни разу не видела его, но постоянно чую его запах. Немедленно отзови цепного пса домой!"
– И что она пишет?
– поинтересовалась Джулия, гладя заругавшегося Папу по волосам.
– Эту девчонку умом не понять, - поднявшись с колен любовницы, Родриго сел на постели - То разведи её немедленно, то не смей её разводить! Мне разорваться что ли? Я уже сговорился о новом браке и не дам задний ход. Я уже выбрал членов Комиссии...
– Просто дай ей время, пусть посидит в монастыре, подумает, что для неё будет лучше. Меня радует одно: Креция настроена миролюбиво. Может, она начинает взрослеть?
***
Мефисто несколько раз перечитал послание от Крестницы и каждый раз ему казалось, что смысл написанного на бумаге ускользает от него. Он положил пергамент в чашу, облил маслом и поджег. Как все могло дойти до столь необратимых результатов? Когда прозвенел первый тревожный звоночек и где он, проклятье, в это время был?..
***
В конце июня 1497 до неё дошли слухи о гибели кого-то из членов семьи Борха. Услышав вскользь об этом от недавно поступившей в монастырь послушницы, Креция закатила сцену, требуя, чтобы та повторила сказанное ещё раз. Кто из Борха умер?