Лучезарно-голубое
Шрифт:
С этого вечера Джонни стал как бы приглядывать за Нэн. Он следил за тем, чтобы Нэн бывала везде, где ей хотелось. Можно сказать, что Нэн росла, чувствуя рядом дружеское плечо Джонни. Когда Нэн в первый раз не пошла на свидание ради встречи с ним, Джонни попытался убедить ее, что не следует ради него отказываться от других поклонников. Но Нэн упорствовала.
Они обменивались письмами все то время, пока Джонни служил в армии, а потом еще год был на Западе. Прошлым летом все уже считали их настоящей парой. На всех вечеринках и танцах высокая фигура Джонни оттеняла
Сейчас Джонни думал, что ухаживание – это как прелюдия, которая может развиться, перерасти в любовь. Однажды наступает момент, когда ты уже знаешь об этом. Но Нэн была так молода. И он слишком долго опекал ее. Возможно, это была его ошибка. Он должен радоваться, что Нэн влюбилась, он должен радоваться, что его покровительство не лишило ее этого счастья.
Однако сейчас он вынужден был признаться себе, что воспринял эту потерю с большей горечью, чем мог предположить.
Когда Джонни подъехал к дому родителей, он понял, что как бы ни старался подавить в себе обиду и ощущение, что его предали, которые он в общем-то не имел права испытывать, он чувствовал себя и обиженным и преданным и очень страдал.
Увидев его, родители сразу догадались, что с ним не все благополучно. Однако они не стали выпытывать у него, в чем дело, накормили ужином, а потом они все втроем уселись смотреть телевизор. Джонни чувствовал, что родители рады тому, что он дома, вместе с ними.
Под звуки рекламы Джон спросил мать, не упоминала ли Эмили Паджетт когда-нибудь в разговоре имя Ричардсона Барти.
– Не помню, дорогой. Эмили уехала в кругосветное путешествие. Я полагаю, ты знаешь об этом.
– Угу. – Ему не хотелось говорить, что по неизвестной причине Эмили решила прервать его и вернуться домой.
– Ты видел девочек? – спросила миссис Симс. – Сто лет не встречалась с ними. Как у них, все в порядке?
– Нормально.
После такого более чем лаконичного ответа миссис Симс прекратила расспросы.
Утром Джон отправился к Родерику Граймсу. Родерик Граймс был розовощеким и совершенно лысым человеком, обладателем большого состояния. На досуге Родерик Граймс писал полунаучные труды, посвященные загадочным убийствам. Иногда по его просьбе Джонни проводил кое-какие расследования, расспрашивал людей. Сам Граймс был очень ленив. Он воображал себя детективом вроде Майкрофта Холмса и просто великолепно смотрелся в своем кресле. Про Джонни Граймс говорил, что у того прекрасное чутье.
В это утро Граймс был радушен, но нерешителен. Он сказал, что у него на уме есть пара интересных случаев, однако он никак не может сделать выбор. А что, если через недельку? Для Джонни такая задержка была как нельзя кстати. В шесть часов вечера он позвонил девушкам. В это время они должны были вернуться с работы. Трубку взяла Дороти.
– Мы получили телеграмму, – сказала она. – Эмили прилетает в пятницу днем.
– Могу я чем-нибудь помочь вам?
– Вряд ли. Ждать – это все, что нам остается. Поедешь с нами в аэропорт?
– Конечно. Встретимся в центре? – Они договорились о встрече.
–
– О, Копленд уехал, – быстро ответила Дороти. – Он отдыхает в Гонолулу со своей новой женой. Хотя они скоро возвращаются. Кажется, в понедельник? Да, Нэн? – В трубке воцарилось молчание.
– Сейчас ей не до расспросов, – тихо сказала Дороти. Джонни понял, что Нэн вышла из комнаты, чтобы не слышать их разговора. – Она не в том состоянии, чтобы руководствоваться здравым смыслом.
Он знал, что это так. Да и кто бы на месте Нэн вел себя иначе. Любовь не ждет, пока влюбленные представят друг другу свои рекомендации.
– Разве этот… Барти не приедет в пятницу? – спросил он.
– Приедет, но к вечеру…
Джонни не нашелся больше, что спросить.
Когда в пятницу они приехали в зал ожидания аэропорта, случилось непредвиденное. По радио вызывали Дороти и Нэн Паджетт. В справочном бюро молодой человек осторожно сказал им:
– Мне очень жаль, но мисс Эмили Паджетт стало плохо в самолете. Может быть, вы хотите пригласить ее лечащего врача?
– Плохо? Тетя Эмили заболела? Серьезно?
– Сердце. В самолете есть медсестра. Не стоит волноваться.
Слова, которые молодой человек произносил по долгу службы, звучали не очень ободряюще. Джонни первым начал действовать. Он позвонил доктору Кирнзу, договорился о больнице. Последние самые напряженные минуты перед прилетом самолета Джонни провел рядом с испуганными девушками, держа их за руки.
Эмили вынесли из самолета на носилках, и все они бросились к ней. Ее маленькое лицо было пепельно-серым. Девушки бормотали какие-то нежные слова и ласково гладили ее.
Джонни громко сказал:
– Свадьба еще не состоялась, Эмили.
Это все, что было сказано о Ричардсоне Барти прежде, чем Эмили исчезла в машине «скорой помощи».
В больнице они задержались в приемном покое, оформляя бумаги. Наконец, освободившись, они двинулись по длинному коридору. Это была небольшая частная больница, любимое детище доктора Кирнза. Все палаты и кабинеты в ней занимали один этаж. Доктор встретился им в коридоре.
– Она скоро поправится. Ей необходимо немного подлечиться, – бодро сказал он. – Только не волнуйте и не огорчайте ее. Не задерживайтесь надолго. Не сейчас. Извините, у меня пациент в другом крыле. Все будет хорошо.
Девушки и Джонни на цыпочках вошли в комнату. Эмили выглядела постаревшей.
– Не волнуйся ни о чем. – Эти слова Нэн были совершенно бесполезны. Казалось, что в воздухе трепетали незаданные вопросы, невысказанная тревога.
– Может быть, сейчас ей лучше побыть одной? – громко сказал Джонни. – Помните, у нее была такая тяжелая дорога. – Джонни хотелось увести девушек отсюда. – Вы можете прийти вечером в приемные часы. Да, Эмили?
Эмили окинула его грустным взглядом, и он увидел, как потухли ее глаза.