Лучший ингредиент любого зелья - это огневиски
Шрифт:
— Ладно, скажу, чтобы никто не проверял оборотня ночью, — усмехнулся он.
— Спасибо, — кивнула Герм, стараясь спрятать краску, выступившую на щеках. С Гарри можно быть собой. Гарри понимает все.
Табло выдало их номер и, забрав, три увесистых пакета, ребята двинулись к уединенному столику. Гермиона тоже решила перекусить вместе с другом и размотала вощеную бумагу, содержавшую в себе что-то теплое и мягкое.
— Пахнет, надо заметить, весьма вкусно! — нахмурилась она, вдыхая аромат, исходивший от небольшого чизбургера.
— А ты не пробовала никогда, что ли? — вытаращился на нее Гарри в полном замешательстве.
— Ты шутить? — ехидно изогнула бровь ведьма. — Мои родители — дантисты, забыл? Да и Рон предпочитал домашнюю кухню.
— А, да, — Гарри взъерошил непослушные вихры нервным движением, услышав упоминание о друге. — Тогда приготовься вкусить рай.
Посмотрев друг другу в глаза, оба кивнули и сделали укус. Мерлин! Булочка была очень вкусной! Герми зажмурилась от удовольствия и принялась жевать. Нет, она ела бургеры когда-то в детстве, когда отмечали день рождения подружки, лет так в восемь. Но это было давно, она уже успела начисто забыть своеобразный вкус местных бургеров.
— Ну? — воззрился на нее Гарри.
— Вкусно, — закивала Гермиона, прожевав первый кусок, который она запила все же апельсиновым соком. Колу она не любила, с младых ногтей зная, что она враг здоровых зубов. Разве, что на оборотней с их регенерацией почти не влияла, подумала девушка, вспомнив ровный белый оскал егеря.
— Вот! Видишь, я больше маггл, чем ты, — довольно протянул Поттер, отхлебнув из большого бумажного стакана колу. — Ты хотела что-то рассказать?
— Я вышла на МакНейров, говорила с матерью Крейга.
— Как? — только и спросил опешивший Поттер. Да, когда его подруге что-то требовалось сделать, она всегда добивалась своего. — Неужели она ответила на письмо?
— Нет, — покачала головой Герми, — Скабиор случайно проболтался о том, что его вырастила эльфийка. Минки. Как ты понимаешь, я сразу в архив. И написала ей, попросив о встрече. Якобы надо посмотреть, как соблюдается договор, — Грейнджер довольно ухмыльнулась, Гарри неверяще покачал головой. — В общем, когда я аппарировала к их дому, то там был его брат, Каллум. Договор переподписал он. Тот еще козел, — недовольно пробурчала девушка. — Малфой в квадрате, — презрительно добавила, запивая горечь на губах соком.
— Старший или младший? — уточнил Гарри, глядя на нее с пониманием.
— Старший, — поморщилась Герм. — Аристократ, чопорный, вредный. Идеальный слизеринец. Я сразу передумала рассказывать ему, что Крейг жив. Решила начать с Минки. Она такая потрясающая! — воскликнула волшебница, — Представляешь! Она взяла себе имя Черный Платок, потому что бросилась под Аваду, защищая Крейга и Пия! А потом мать Скабиора наложила на нее запрет.
— Запрет?!
— Еще до реформы. Она не могла его обойти. Гленна приказала ей не приходить к Крейгу и Пию. Бедняжка страдала долгие тринадцать лет, представляешь?! — возмутилась Гермиона и с негодованием куснула чизбургер, прожевала кусочек, и продолжила. — А они все просто смотрели… Черный Платок означает траур по мальчику, которого она вырастила и любила. Так она официально названа в нашем архиве.
Вот так новости. Гарри тоже жадно куснул бургер, воспользовавшись перерывом в речи подруги.
— Минки радостно приняла новость, но принялась очень сильно реветь. Она почти выдала меня Каллуму. Тогда я решила лично поговорить с Гленной. Она спала в саду, на
— Почему-то я не удивлен, — фыркнул Поттер, сделав глоток колы. Учитывая каков сынок, мать явно не могла быть образцом нормальности. Гарри внимательно посмотрел в глаза подруги, побуждая говорить дальше.
— Она начала кричать, что ее Крейг мертв, чтобы мы закрыли склеп, — передернула плечами от нахлынувших неприятных воспоминаний. — Тут пришел Каллум. Я ему все высказала, а он такой говорит: ничего другого и не ожидал. Потому что Крейг не слушался мать! И поэтому вполне заслужил Аваду в спину! — излишне громко воскликнула Герм, увлекшись рассказом. Гарри многозначительно кивнул в сторону соседних столиков. Часть зала была пустой, но примерно через три столика от них сидела компания подростков. Особого внимания на них не обратили, но все же стоило говорить потише. — Извини, — прошептала девушка, чуть успокоившись. — В целом, могу охарактеризовать тот разговор как крайне бесполезный. Мы поругались и я ушла, заручившись поддержкой Минки.
— Так, — протянул Гарри, — ну-ка удиви меня, как из этой патовой ситуации ты смогла выйти?
— Каллум оказался еще хуже, чем я предполагала. Он потребовал от Минки дать Непреложный Обет, чтобы она не могла дать показания на суде.
— Чего? — Поттер выглядел изумленным. Неужели там и брат такой же идиот?!
— Минки отказала! — голос волшебницы лучился гордостью. Она с чувством шлепнула по столу пустым стаканчиком из под сока. — Стала действительно свободным эльфом. Как Добби того хотел, — Грейнджер опустила на секунду глаза, а когда она вернула зрительный контакт, то Гарри увидел, что белки ее глаз покраснели. Он протянул руку с силой сжав ладонь подруги. Та смущенно отвернулась, смаргивая подступающие слезы.
— Поздравляю, Герм, это победа! — искренне восхитился Поттер, тепло улыбаясь. — А дальше-то что?
— Дальше Каллум порвал договор. Я нашла Минки у себя в отделе, Стелла и ребята сбежались вокруг и утешали ее. А она утирала глаза прямо кусками министерской бумаги. Как платком. Каллум просто взял и порвал договор, — в голос подруги пробрались стальные нотки. Гарри не позавидовал братцу Скабиора. В гневе Грейнджер была поистине сиятельна. И страшна. Поттер прикусил кулак, чтобы перестать смеяться. Он уже примерно знал, чем все закончилось для Каллума.
— Мы с Минки аппарировали туда. Я швырнула Бомбарду в калитку их супераристократического дома, — широко оскалилась Гермиона. И тут аврор понял: у кого она переняла эту ужасную привычку. Мы всегда перенимаем те или иные черты тех, кого любим. От Рона в Герм не было ничего.
— Бомбарду Максима? — благоговейно переспросил он. Помнил силищу, с которой их кудрявая подружка разносила пожирателей и стены родной школы. Гермиона кивнула. Поттер уважительно присвистнул.
— Я ожидала Каллума. Но вышла его жена, Сондра. Спросила, чего я ей ребенка разбудила, — тепло улыбнулась ведьма воспоминанию о миссис МакНейр. — Сондра крутая. Она выслушала меня, приняла Минки обратно на работу. А когда пришел Каллум, то пообещала поговорить с ним, знаешь, тем самым тоном миссис Уизли.