Лучший ингредиент любого зелья - это огневиски
Шрифт:
— Кстати, что насчет четверга? Ты говорила с ним?
— Сегодня хотела, но, ох, скорее всего они с Джин уже в курсе нашего расставания и будет не просто поговорить о чем-то другом, — Герми сглотнула подступающий ком, и потерла нервным жестом переносицу, на несколько мгновений закрыв глаза. — Я напишу тебе, как пройдет.
— В общем, я так понял, что мы коллеги, но не очень уверен, что мой внешний вид подойдет для сотрудника Министрества? — он вопросительно посмотрел на нее. Да, в этом он прав. Она засмеялась.
— Ну, мои родители
— Консультант по работе с магическими существами, — растягивая слова, произнес он, делая затем небольшой глоток скотча. — Звучит так, будто я муштрую лукотрусов, — они оба засмеялись. — Ладно, принято. Какая у них глубина погружения в Волшебный мир?
— Ты можешь рассказывать про зелья, волшебных же существ, например. Про Лютный вот только не надо, — выпалила ведьма.
— Я не идиот, Гермиона, — егерь состроил обиженное лицо, — прекрасно понимаю, о чем можно говорить с родителями коллеги, а о чем нет, — он постарался придать себе больше важности, чуть задрав нос. Будто бы он делал это тысячи раз.
Правда была в том, что Скабиор погряз в ужасе и полном замешательстве. Его пригласили в дом. Люди. Магглы. Родители девушки. И это было так нормально, и так не похоже на всю его жизнь, что он почти ощущал, как его внутренности наполнились осколками стекла, и теперь что-то кололо его глубоко внутри, не давая сделать вдох. Да он лучше бы еще сто раз упал с того чертового моста, чем вот это все! Однако егерь с самой юности научился великолепно держать лицо, что сейчас отчаянно и проворачивал, стараясь не показать творящиеся с ним внутри.
— Я им говорила, что работаю в Отделе контроля магических популяций. Мы вполне могли бы познакомиться, когда я изучала текущее количество лукотрусов в высокогорьях Шотландии, — ведьма пожала плечами. Скабиор послушно кивнул. Ему все еще как-то не по себе, как-то плохо. Он пару раз глубоко выдохнул. Гермиона подозрительно уставилась на него, а потом улыбнулась. Да Скабиор боится встречи с ее родными! Эта мысль отчаянно ее повеселила. Наверняка, его никогда и в гости-то никто не приглашал. Она решила подбодрить бывшего егеря.
— Не переживай, просто поедим, поговорим. Они не сожрут тебя, — усмехнулась она, весело смотря на него. — Надеюсь, ты ответишь тем же.
— Постараюсь, — МакНейр вымученно
— Ладно, мне надо еще очень много сделать. Я напишу, как поговорю с Гарри, — Герми прикусила губу и тут же ойкнула. Смесь боли и чего-то приятного обожгла ее. — Но сначала закину вещи домой. Еще раз спасибо за лечение и завтрак.
Она поспешно встала из-за стола и направилась к сундуку, стоявшему в гостиной.
— Аппарация открыта! — только и сказал Скабиор.
Гермиона кивнула, взяла ручку сундука в руку и исчезла с хлопком. А егерь остался с один на один с мыслью о том, что он до зубовного скрежета боится… магглов!
* * *
Гермиона аппарировала домой, прямо в свою комнату. Сундук она решила пока не разбирать и сразу пойти к маме поговорить. Ах, да.
Грейнджер вызвала Патронуса. Выдра уставилась на нее серебристой мордочкой, внимательно ожидая. Интересно, а форма Патронуса остается одна всю жизнь волшебника?
— Привет, Гарри. Мне нужно с тобой поговорить. Пожалуйста, это срочно. Давай встретимся в том парке в Лондоне, где мы отмечали третью годовщину Победы сегодня через два часа.
Она кивнула выдре, чтобы та отправилась в полет. Встречаться в волшебном мире не хотелось, казалось, что все волбшеники уже в курсе их с Роном расставания. Наверняка, и «Пророк» с сучкой Скиттер расстарается, когда пронюхает про это. Девушка вздохнула.
Она спустилась вниз, застав Миссис Грейнджер за готовкой. Она стояла у плиты и помешивала в кастрюле гуляш, издававший божественный аромат на всю кухню.
— О, милая, как ты? — тут же спросила она, сканируя дочь внимательным материнским взглядом, который особенно долго задержался на ее чуть опухших губах. Ее девочка вчера не пришла ночевать. «Ага».
— Привет, мам! — улыбнулась Герми. — Ну, я поговорила с Роном. Мы приняли решение расстаться, — развела руками она. Я приняла, — Не могу сказать, что все прошло гладко, но это все, — к концу фразы комок все-таки встал в горле.
— Хорошо, Гермиона, главное — это быть честным, в первую очередь с самой собой, — мисс Грейнджер посолила гуляш и, вытерев руки о кухонное полотенце, подошла к дочери, чтобы обнять. Ведьма с наслаждением ощутила теплые материнские руки на своих плечах.
— Спасибо, — вдруг осипшим голосом выдавила Герми, слезы опять подступили к глазам, она зло сморгнула непрошеных гостей. Мама так ее поддержала.
— Тебе стало лучше? — тихо спросила миссис Грейнджер.
— Да, намного.
— Хорошо, — мать отпустила ее из объятий и провела рукой по каштановым локонам красотки-дочери. — А что со вторником? Мистер Плохой пожалует к нам?
Женщины засмеялись.
— Он согласился, — ухмыльнулась ведьма, едва вспомнив то выражение лица, с которым егерь встретил эту новость. И да, они обсуждает сейчас с матерью ужин с бывшим егерем у них дома. Что тут такого?