Лучший подарок для генерала
Шрифт:
***
Спалось мне на удивление крепко. Здесь не было городского шума, не было суеты. Жизнь словно остановилась. Застыла в белоснежном безмолвии, замерла волшебной зимней сказкой.
Лишь Сэми настойчиво стучался из зеркала сквозь покрывало:
— Леди Дерли! Леди Дерли! Селия!
— Ну что тебе?
Я приподняла голову с подушки.
— Ты зачем меня разбудил?
— У меня важное дело! — выпалил он.
— Откуда здесь важные дела?
Я поднялась, накинула на плечи пеньюар, взяла в руки щетку для волос и откинула
Этот поганец вновь принял облик старичка. Что означало только одно — никаких важных дел нет и в помине, а мой секретарь нагло врет.
Я подняла щетку, глянула в свободную часть зеркала и провела по распущенным волосам.
Сэми расплылся в улыбке и выдал подобострастно:
— Вы такая красивая!
Что только подтверждало мою мысль.
— Так какие у тебя важные дела? — спросила я, стараясь скрыть усмешку.
— Э-э-э-э, — протянул он задумчиво.
— Сэми, ты у меня допрыгаешься! Я отключу тебя на неделю! Будешь сидеть в шкатулке и скучать.
Дух сделал страшные глаза, пошел мелкой рябью и превратился в малюсенькую девчоночку, хорошенькую, как ангелок. Малышка чуть приоткрыла рот и обиженно захлопала огромными ресницами.
— Сэми, — у меня нечаянно вырвался смешок, — хватит мельтешить. Стань собой!
Девочка картинно всплеснула руками, вздохнула и почти незаметно перетекла в другой образ. Рыжий и насквозь бессовестный.
— Так что за дела? — напомнила я.
— Вы почти проспали завтрак! — наконец-то нашелся он.
— И все?
Я глянула на часы. Стрелки едва перешагнули за полдень. В это время я вставала почти всегда. И столь позднее пробуждения не грозило мне голодной смертью. А, значит, этот паразит узнал что-то еще, но не может придумать, как мне рассказать.
Я уселась на край кровати, закинула ногу на ногу, отложила в сторону щетку.
— Сэми, хватит юлить. Говори уже прямо, что стряслось?
Рыжие брови сошлись на переносице, дух скорчил умильную мордашку и быстро спросил:
— А вы не будете ругаться?
— Когда это тебя останавливало? — ехидно поинтересовалась я.
— Да? — Он сделал вид, что раздумывает, а после выдал между прочим: — А там ваш Вильгельм отправился на прогулку…
— Где? — Я подскочила, отдернула шторы и прилипла к окну.
— Там, возле реки.
Сэми остался на месте в зеркале. Я пригляделась. Вьюга бушевала всю ночь, и ветки кустов оказались накрыты причудливыми пушистыми шапками. Снег серебристой кисеей лежал на деревьях. Все вокруг было бело.
Лишь у реки, на самом берегу, маячила темная фигура. И мне нестерпимо захотелось туда, к нему. Не для того, чтобы увидеть. Для того, чтобы показать себя. Чтобы Вильгельм уверился, что жизнь моя не окончилась в тот самый день. Чтобы понял — я совсем не думаю о нем.
Господи, кого я пытаюсь обмануть? Пальцы до боли вцепились в подоконник, из груди вырвался вздох. И я постаралась отвлечься от жарких мыслей и вновь обернулась к
— А ты откуда знаешь? Ты же не можешь попасть туда, где нет зеркал.
Сэми лукаво наклонил голову на бок, глянул на меня, как на несмышленыша.
— Я слышал разговор прислуги.
Я сразу поняла, о чем речь.
— Ты опять подглядывал за горничными?
— Я совсем чуть-чуть! — неподдельно оскорбился он. — И потом, я же для пользы дела!
— Ну-ка, ну-ка, об этом подробнее? Я хочу понять, в чем польза?
Улыбка секретаря стала нервной.
— Ну, — брови его сошлись на переносице, а сам он глубоко задумался. — Хотя бы в том, что горничные называют вашего Вильгельма красавчиком.
Я чуть не поперхнулась. А потом от души рассмеялась.
— Сэми, а польза-то в чем?
Плут не нашелся, что сказать, и решил уйти от ответа вовсе:
— Да что вы вечно цепляетесь к словам?
А после попросту испарился. Я усмехнулась и вновь подошла к окну. Темная фигура была недвижима. И мне опять захотелось туда, я сама не знаю зачем.
— А почему бы и нет? — вырвалось у меня шепотом. — Кто сказал, что я должна сидеть взаперти?
Глава 5
Почти нечаянная встреча в парке
Стыдно признаться, мне так не терпелось увидеть Вильгельма, что я не стала даже есть. Быстро собралась, чуть подкрасила ресницы, припудрила нос и выскочила наружу. Благо в покоях была дверь, ведущая в парк.
Зима встретила меня свежестью и морозцем. В воздухе пахло снегом. Ноги по щиколотку утопали в искрящемся «пуху». Я чуть приподняла юбки, плотнее запахнула ворот шубки, поправила берет и остро пожалела, что не взяла с собой ни муфты, ни рукавиц. Пальцы сразу застыли и покраснели.
Со мной такое случалось всегда. С самого детства. Я тихонько подула на ладони, стараясь хоть капельку их отогреть, и двинулась туда, где, как и прежде, недвижимо стоял Вильгельм.
Занесенная снегом дорожка старательно петляла меж деревьев, словно плела кружева. Мне пришлось обогнуть уснувший до весны фонтан, выйти к парадному крыльцу и вновь повернуть к реке.
Там меня ожидало настоящее чудо. Возле изящной ротонды стояла наряженная ель — живое дерево, увешенное огромными стеклянными шарами. По ее веткам яркой змейкой бежали магические огоньки. Они постоянно меняли цвет и выписывали причудливые петли.
Меня от нее отделяла лесенка, ставшая за ночь настоящей снеговой горкой. Ее можно было узнать лишь по торчащим сугроба перилам. Я глянула на коротенькие сапожки и замерла в нерешительности. Сугроб на ступенях был слишком глубоким. А мне совсем не хотелось набрать в сапоги снега.
— Здравствуй, Птаха, — раздался рядом такой знакомый голос.
Я вздрогнула и подняла глаза. Вильгельм стоял совсем рядом.
— Ты? — неожиданно глупо вырвалось у меня.
Он усмехнулся. Поднял вопросительно бровь.