Луна 84
Шрифт:
Максимус тем временем, поставив руки на плечи последней «ступеньки», отталкивается и взбирается выше. Одна нога оказывается на плече гладиатора, а другая уже стоит на гудящем заборе. Он поднимает над головой кулак.
— Это знак, — говорит Хадир. — Кулак. Символ того, что мы боремся за свою жизнь. Так делает каждый победитель, оказавшись на заборе.
Заключенные, увидев символ, тоже поднимают кулаки над головами и затихают. Стоун и Оскар, увидев кулак Хадира, переглядываются и повторяют жест. Вдруг колония взрывается радостными возгласами.
— Что дальше? — с азартом спрашивает Стоун. — Он может спрыгнуть?
— Не то что может — он спрыгнет!
Максимус,
— Действительно, гладиатор… — произносит впечатленный Оскар.
У Стоуна нет слов.
— Максимусом движет не просто желание быть лучшим. Им движет кое-что более сильное, чем репутация. Им движут чувства, — поясняет Хадир.
Герой толпы приближается к девушкам. Они расступаются, оставив перед ним одну, с длинными светлыми волосами и нежным лицом. Тяжело поверить, что девушка с такой внешностью и настолько нежным лицом может оказаться в этом месте.
— Ее зовут Маюри, и у них с Максимусом вроде как любовь. — Турок пожимает плечами, будто давая понять, что если тут и возможна любовь, то только такая.
На экране крупные изображения Максимуса и Маюри соприкасаются губами. Зрители сходят с ума. Стоун сравнивает это зрелище с боями, точнее — реакцию на эти события, и понимает, что бои проигрывают если не любви, то хотя бы такого рода развлечению.
Заканчивает Хадир теорией, которую трудно опровергнуть:
— Я уверен, если бы Максимус захотел, то побеждал каждый месяц, но он оставляет возможность и другим попытать счастья. Благородный парень. Жертвует своими чувствами. Даже как-то жаль, что он среди этих подонков. — Он кивает на подхалимов, снующих вокруг Леона.
Посредник, пыхтя, наконец взбирается наверх. Нерешительный взгляд вниз выдает страх перед высотой.
Зрители скандируют: «Прыгай! Прыгай! Прыгай!»
— Гладиатор проходит через мордобой, чтобы стать принцем. Иногда участвует во внутреннем турнире и должен победить как минимум двоих соперников. Продавцы и посредники тоже рвут задницы, пытаясь стать принцами от своих клубов. Столько всего, чтобы залезть на этот проклятый забор, и, если придешь первым, поднять кулак. Это честь. Знаете, я не собираюсь никогда становиться принцем, но, бывает, мечтаю оказаться там, наверху, и показать этот жест всему «Мункейджу». Чтобы, когда я тут умру, хотя бы эти люди меня запомнили. Ладно, теперь самое интересное. — Хадир берет театральную паузу. — Никто не обещает, что тебе ответят взаимностью.
— То есть? — переспрашивает Стоун.
Неуверенный принц решается и прыгает. Приземлившись, он начинает кричать что есть мочи. В ужасе он держится одной рукой за ногу, а другой истерично бьет кулаком по полу.
— Моя нога… — все, что вырывается из него.
— Репутация вниз, — ворчит Хадир. Посредник еле встает, касаясь пола лишь носком травмированной ноги. — Ого. Репутация вверх.
Зрители начинают неуверенно ему аплодировать, затем громче. На лице парня вместе со слезами проступает улыбка. Он тоже зачем-то поднимает кулак, затем разворачивается, делает один шаг и, скорчившись, падает на колени, практически умоляюще глядя на девушек, дугой обступивших его.
Ни одна из них не выходит ему навстречу.
— Об этом я и говорю. Столько всего. Пахать как бешеному на Терках, спрыгнуть, а в конце не получить ничего.
Посредник продолжает надеяться. Прямо перед ним в центре стоит Максимус, прижимая к себе Маюри,
Девушки расступаются, но вместо избранницы появляются два охранника. Включив шокеры, они подходят ближе.
— Эй, что-то вы рано, — звучит из-за их спин. Обернувшись, они видят Луну. Глянув на циферблат, она добавляет: — Еще минута.
Охрана нерешительно отходит в сторону, и Луне дают возможность подойти к посреднику. Присев, она что-то тихо ему говорит, он кивает в ответ. Затем Луна протягивает ему руку и помогает встать на ноги, этим будто признавая его победителем. Второй сектор, а затем и первый поддерживают ее решение гулом одобрения.
Парни начинают скандировать:
— Целуй! Целуй! Целуй!
Недолго думая, Луна подставляет щеку. Стоун видит ее лицо на экране. Те же огненные глаза, что и в день их знакомства. Создается впечатление, что для нее это не имеет значения. Она смотрит на свое изображение, и в этом холодном взгляде Стоун узнает Дикаря. Тот же вызов Брауну.
Посредник, неуверенно чмокнув ее, остается наедине с охранниками, которые, не церемонясь, ударом шокера по затылку отправляют сознание неудачливого принца в пустоту. Затем хватают обездвиженное тело за руки и утаскивают к воротам под молчание толпы, еще тридцать секунд назад восхвалявшей неудачливого прыгуна.
— Я видел многое тут, но такого никогда не видел… — комментирует Хадир поступок Луны. — Его зовут Рутгер. Работал как муравей, даже подрался с безбилетником на Терках, хоть и проиграл. Он заслужил свой шанс и смог взобраться. У него даже хватило мужества спрыгнуть, чтобы получить приз, но это все он делал вслепую, просто надеясь, что хоть кто-нибудь выйдет к нему. Все только ради поцелуя. Но у него нет девушки, и он не пытался ни с кем познакомиться. Если бы не Луна, он ушел бы практически опозоренным. Никто не дает гарантий, что ты получишь свой маленький приз. Ну и финал — если ты пришел вторым или третьим, в тот момент, как ты приземлился, включается таймер. Есть ровно три минуты, пока охранники не выбьют из тебя дух прямо на месте, перед девушками. Во всяком случае, очнешься ты в медблоке через пару часов. И хорошо, если по дороге тебя не обработают.
— Но ты же сказал, что принцу можно…
— Принцу можно — и вот он принц. — Хадир показывает пальцем на экран, где Максимус, как герой кино, теряется со своей любовью в толпе девушек. — Настоящий принц только тот, кто первым коснулся пола Сектора два, а остальные — лишь попытавшие удачу. И ты видел, что посредник получил за попытку.
— Зачем тогда толпа заставила его прыгнуть, если он уже проиграл?
— Мужик! Да он с самого начала знал, что проиграет! — влезает Оскар. — Кажется, до тебя не доходит, о чем речь! Вот просидишь без девушки год, только глядя на них через решетку, — и поймешь, чего стоит поцелуй! А может, и просто улыбка! Я тоже хочу туда. Хоть на три минуты!
— Вряд ли многое успеешь за это время. А теперь представь, что ты успеешь за целый час, — подмигивает Хадир.
— Целый час? — ошеломленно переспрашивает Стоун.
— Главный приз — час в камере на пятом этаже вместе с любимой — и делайте что хотите. — Глаза его горят при мысли об этом. — Плотские утехи, друг. Я же говорил. Окажетесь в такой же особенной камере, что и наш Дикарь.
— Но как?
— Охранник нажимает на кнопочку — решетки превращаются в стенку, как у Дикаря, и никто не видит, чем вы там заняты, — смеется Хадир и добавляет: — Нет, Стоун, я, конечно, понимаю, что можно в течение часа успеть сыграть хорошую партию в шахматы, но вряд ли Максимус и Маюри займутся этим.