Луна охотника

Дэверо Дэвид

Два ничем не приметных фургончика, какие постоянно снуют по улицам Лондона, взвизгнули тормозами у самой двери. Тогда я тоже вышел на улицу. Двери фургонов синхронно скользнули в сторону, и из-за них показались дула автоматов. Каждую из женщин втащили в фургон, и машины рванули с места, потратив на прием пассажиров не более десяти секунд. Вокруг все было тихо, словно ничего не случилось. Я отозвал снайперов, разрешив им покинуть точки, но быть наготове и ждать следующего приказа, а сам вышел на солнечный свет и зашагал к складу, приютившему Джульетт и мою машину. Утренняя работа закончилась успешно, и я с нетерпением ждал, какую информацию смогут

вытянуть из пленниц наши дознаватели.

Джульетт я обнаружил на том самом месте, где и оставил. Новые свечи, зажженные, когда я приносил ей воды, горели прекрасно, и все было на своих местах, как я и рассчитывал. Лежащая на полу обнаженная женщина выглядела ужасно. Волосы свалялись, глаза покраснели и опухли от слез, запястья и лодыжки были содраны в кровь, пока она пыталась освободиться от веревок. Теперь она не представляла для меня никакой ценности, и надо было решать, что с ней делать дальше. Для допросов у нас имелись еще два члена внутреннего круга, и вряд ли третья женщина окажется полезной. Все же я решил хотя бы попытаться поступить правильно, а поможет мне в этом еще один фургончик группы зачистки. Я вошел в круг, вытащил шприц из кармана и впрыснул Джульетт хорошую дозу успокоительного. Она быстро отключилась, и теперь ее можно было перевозить на базу, не опасаясь, что женщина позовет на помощь. Я наблюдал, как ее пристегнули к медицинским носилкам и погрузили в фургон вместе с остатками свечей, курильницей ладана и прочими магическими атрибутами. Я стал тщательно удалять чары, и вскоре после отъезда фургона единственным свидетелем происходящего осталась моя машина.

Тем не менее меня что-то тревожило. Выражение ее лица после укола наркотика казалось мне странным: она улыбалась, словно знала какой-то секрет. Это было совершенно бессмысленно, поскольку она отлично понимала, что попадет не куда-нибудь, а в секретную лабораторию службы. Но улыбка на ее лице была точно такой же, как и в тот момент, когда она, едва оказавшись в помещении склада, начала мне угрожать. «Мы поймаем тебя, мерзавец, — говорила она тогда. — Ты станешь для нас игрушкой, и тебе это понравится».

Ее улыбка обрела смысл, когда чья-то ладонь закрыла мне рот и нос, и последнее, что я успел ощутить, был запах хлороформа.

ГЛАВА 22

Я очнулся и обнаружил, что привязан к чему-то похожему на крест. Руки были вытянуты в стороны, ноги разведены и зафиксированы крепкими ремнями. Голову тоже оказалось невозможно повернуть — на лбу была плотная повязка, а к щекам с обеих сторон прижимались уходящие вперед пластины, наподобие шор. Не самый лучший вариант пробуждения.

Первый приступ паники, едва не овладевший сознанием, удалось подавить, и я постарался ознакомиться с окружающей обстановкой. Но увидеть удалось совсем немного — лишь довольно темную комнату, которая заканчивалась голой стеной приблизительно в восьми футах передо мной. Неяркий рассеянный свет, видимо, поступал от нескольких ламп, направленных в мою сторону.

А потом я понял, что еще и полностью раздет.

Вся эта сцена была мне слишком знакома, чтобы вызвать приятные чувства, а легкое головокружение стало еще одним фрагментом мозаики, складывающейся для меня весьма неблагоприятным образом. В первую очередь я постарался выровнять дыхание до нормальной частоты. В состоянии испуга легко растеряться, а это сильно уменьшает шансы остаться в живых. Пункт первый: выбрать определенную точку и сконцентрировать на ней внимание. Все шло

хорошо, пока стена не начала легонько пульсировать в такт моему дыханию. Значит, в моей крови присутствуют еще и галлюциногены, их действие делает меня еще более уязвимым.

Оставалось только ждать последующего, внушения и надеяться, что собственное представление о реальности окажется достаточно крепким, чтобы противостоять всему, что будут грузить в мою голову.

«Ты станешь для нас игрушкой, и тебе это понравится». Слова Джульетт непроизвольно всплыли в моей памяти. Я все больше склонялся к мысли, что стал невольным гостем Кандейс Альдер, и перспектива пополнить список ее жертв меня совсем не устраивала. Я был уверен, что смогу справиться с ситуацией; надо только не ослаблять контроля над собственными мыслями.

А потом возник вопрос: сколько еще людей в самом начале размышляли подобным образом?

Мне показалось, что я провисел в таком положении несколько часов. Все мои мысли потихоньку рассеивались, а тело как будто погрузилось в теплую воду. В других обстоятельствах это было бы мне приятно, но, как только в зоне видимости появилась Кандейс Альдер, все намеки на чувство комфорта мгновенно испарились.

На ней был простой деловой костюм, открытый у шеи и с юбкой до самого пола. Волосы Альдер были зачесаны назад, и, говоря по правде, она напомнила мне смуглую копию Пенелопы Марш. На одно мгновение я представил себе мисс Марш в весьма не рабочей обстановке и сразу же почувствовал, что мое тело одобрительно отозвалось на этот образ.

— Хм. Похоже, тебе понравился мой наряд, — сказала Альдер, уставившись мне в пах. — Хорошее начало. Кто знает, к чему это может привести, а?

Кончиками пальцев она прошлась по моей груди, и мой пульс резко подпрыгнул. Обстановка была совершенно фантастичной и только усиливала впечатление от ее делового вида. Затем она опустила руку и занялась внешней стороной бедер, пока у меня из горла не вырвался утробный стон, не имевший никакого отношения к сознательным мыслям. Похоже, в мою кровеносную систему закачали не только наркотики.

— Если будешь хорошим мальчиком, я разрешу тебе спуститься. Нет, конечно, не сейчас. Только после того, как ты научишься хорошо себя вести. Я уверена, ты знаешь, что такое подчиняться приказам, не так ли?

Ее пальцы все еще продолжали ласкать мое тело, и из-за этого ощущения мне было трудно сосредоточиться. Все, что я мог воспроизвести в ответ, был еще один протяжный стон.

Я старался сохранять ясность мысли и прикидывал различные возможности. Но насколько я понимал, их было всего две: сопротивляться ей до самого конца и надеяться, что появится какой-то шанс, или притвориться, что я принимаю ее игру, и убедить ее снять с меня путы. В любом случае мне надо было избавиться от этого креста, а самостоятельно я этого сделать не мог.

— Какой во всем этом смысл? — спросил я, надеясь хоть на секунду отвлечь ее от ласк, чтобы собраться с мыслями. — К чему такое беспокойство?

— Ты спугнул мою дичь и забрал мои игрушки. Это значит, что мне нужны новые игрушки, и мне кажется, что для начала сгодишься и ты. Я немного подкорректирую твою позицию, и ты станешь верной маленькой сторожевой собачкой. Это может оказаться полезным, пока мои друзья не подготовят мне выезд из этой страны.

Все это она промурлыкала мне прямо в ухо, и от ее дыхания по спине пробежали мурашки. Я вдыхал аромат ее духов — густой, насыщенный мускусом и, возможно, феромонами, действующими на подсознание.