Лужоная глотка

Иванович Джанет

– Милая, у меня был долгий день. Я проиграл гонку, угнал грузовик и оставил труп Оскара Уэво на «аваланче». Я собираюсь спать. И не думаю, что тебе есть о чем волноваться. Я получил максимум возбуждения, которое могу выдержать в один день. 

Он был прав. Что мне только в голову взбрело? Я выскользнула из джинсов и мудро стащила лифчик, не снимая футболки. Осторожно переступив через Бинза, я с трудом забралась на кровать рядом с Хукером и постаралась найти себе местечко в постели. Он лежал спиной к стене на своей половине, и я прижалась спиной к его груди

на манер ложечки. Он обнял меня руками, положив одну из них на мою грудь. 

– Черт возьми, Хукер, - взорвалась я. – Твоя рука на моей груди. 

– Просто держу, чтобы ты не упала с кровати. 

– И лучше бы я ошибалась по поводу того, что упирается мне в спину. 

– Оказывается, у меня осталось немного энергии, чтобы еще немного возбудиться. 

– Нет. 

– Ты уверена? Ты спросила человечка в лодочке? 

– Даже не думай о человечке в лодочке. Человечка в лодочке это не интересует. И если ты не успокоишься, то будешь спать на полу с собакой. 

Я открыла глаза навстречу солнечному свету, пробивающемуся сквозь миленькие занавески цвета зеленой мяты. Я частично лежала на Хукере, его рука обнимала меня. И мне не хочется это признавать, но прикасаться к нему было приятно. Он все еще спал. Его глаза были закрыты, и светлые ресницы веером лежали на щеках, выделяясь на покрытом солнечным загаром и заросшем щетиной лице. Его рот был расслаблен, а тело дышало теплом и уютом. Было легко забыть о том, что он сволочь. 

«Барни, Барни, Барни! Соберись, - кричала здравомыслящая Барни внутри меня. – Парень переспал с продавщицей». 

«Да, но ведь мы вроде как не женаты и даже не помолвлены. Мы даже не жили вместе», - возразила распутница-Барни. 

«Но вы встречались… регулярно. И спали вместе… часто!» 

Я вздохнула и слезла с Хукера. Выбравшись из-под одеяла, я встала, переступила через Бинза и натянула джинсы. 

Хукер приоткрыл глаза. 

– Эй, - сказал он, его голос был тихим и все еще хриплым после сна. – Куда это ты собралась? 

– Пора вставать и приниматься за работу. 

– Не похоже, что пора приниматься за работу. Больше похоже на то, что надо спать. – Он оглядел комнату. – Где это мы? 

– У Фелиции дома. 

Хукер плюхнулся на спину и закрыл лицо руками. 

– Огосподибожемой, мы правда украли грузовик? 

– Угу. 

– Я надеялся, что это был сон. – Он приподнялся на одном локте. – А Оскар Уэво? 

– Мертв. – Я обулась и взяла лифчик. – Я иду в ванную, а потом спущусь вниз. Чую аромат свежезаваренного кофе. Встретимся в кухне. 

Десять минут спустя я сидела за столом в кухне Фелиции напротив Хукера. Передо мной стояла кружка с кофе и наполненная до отказа французскими тостами и сосисками тарелка. Фелиция с дочерью стояли у плиты, готовя для череды внуков и разнообразных родственников, которая, казалось, никогда не закончится. 

– Это сестра Мария-Елена, -

сказала Фелиция, представляя нам сгорбленную старую леди, одетую в черное. – Она пришла из церкви на углу, когда услышала, что у нас гостит Хукер. Она большая поклонница. А этот парень за ней – брат моего мужа Луис. 

Хукер пожимал руки, раздавал автографы и пытался поесть. На колено Хукера вскарабкался какой-то паренек и слопал одну из сосисок Хукера. 

– Ты кто? – спросил Хукер. 

– Билли. 

– Мой внучатый племянник, - пояснила Фелиция, положив на тарелку Хукера еще четыре сосиски. – Младшенький Лили. Лили – средний ребенок моей сестры. Они живут у меня, пока ищут себе жилье. Недавно приехали из Орландо. Мужа Лили перевели по работе. 

Все говорили одновременно, Бинз лаял на кота Фелиции, а на кухонной стойке надрывался телевизор. 

– Мне надо идти, - прокричала я Хукеру. – Хочу добраться до гоночной машины. Я тут подумала и решила, что надо на нее взглянуть. На всякий случай. 

Хукер встал из-за стола. 

– Я пойду с тобой. 

– Когда Проглот проснется, скажи ему, пусть остается в доме, - попросила я Фелицию. – Передай ему, мы вернемся попозже. 

– Ужин в шесть, - сообщила Фелиция. – Я приготовлю для вас что-нибудь особенное из кубинской кухни. И еще придут моя подруга Марджори с мужем. Они хотели с тобой встретиться. Они большие поклонники. 

– Конечно, - согласился Хукер. 

– Но потом нам придется уехать, - предупредила я Фелицию. – Нам надо возвращаться в Северную Каролину. 

– Мне не к спеху в Северную Каролину, - сказал Хукер, ухмыляясь мне в лицо. – Возможно, нам стоит задержаться тут еще на одну ночку. 

– Возможно, тебе стоит увеличить сумму своей медицинской страховки, - посоветовала я Хукеру.

Глава 4

Было раннее утро, небо над Майами ярко голубело. Ни облачка не видать, и начало уже жарить солнце. В районе обитания трудящихся наступил первый день рабочей недели. Кучки кубинских иммигрантов и американцев в первом поколении стояли в ожидании автобуса. Неподалеку в Саут-Бич проезжал редкий транспорт, и сверкающие, безукоризненно чистые дорогущие машины богатых и знаменитых охлаждались в гаражах с кондиционерами после веселой ночи, проведенной в городе. В Литтл-Гавана по улицам спешили пыльные грузовики и седаны – семейные лошадки, увозя детишек к сидевшей с ними днем родне, а взрослых на работу в город. 

Хукер проехал мимо склада и свернул за угол. Он покружил по кварталу: мы выискивали машины, занятые копами, громилами Уэво или безумными фанатами. Но таковых машин не имелось, насколько мы видели, транспорта двигалось не густо, поэтому Хукер нашел на улице место для стоянки, припарковался и мы выгрузили Бинза. Фелиция дала нам ключ от боковой двери. Мы вошли, включили свет и заперли за собой дверь на замок. 

Все было в точности в том же виде, как мы оставили. Я нашла комбинезон, натянула рукавицы и пошла повозиться с машиной.