Лужоная глотка
Шрифт:
Хукер впился в яйца.
– Буч говорит, все в шоке от того, что случилось с Оскаром Уэво. Он сказал, что большинство в общем-то не удивились, что его застрелили, но все дивятся этому обертыванию в целлофан и гадают, кто его загрыз. Буч утверждает, что половина мастерской думает, дескать, это работа оборотня, а другая половина считает, что это заказное убийство. И эта половина, которая считает, что это заказ, думает на жену Уэво. Дескать, она заплатила. Видимо, мужик созрел, чтобы обменять ее на новую, а миссис Уэво не пришла от этого в восторг.
Я
– Что-нибудь про грузовик говорят? – спросила я Хукера.
– Нет. Слухи о пропаже грузовика явно не просочились.
Я увидела, как в другом конце зала появилась официантка, но не смогла привлечь ее внимание.
– В НАСКАР должны знать, - обратилась я к Хукеру. – Они отслеживают перевозчики. И должны знать, когда те исчезают с их экранов.
Хукер пожал плечами.
– Сезон закончился. Может, они не обратили внимания. Или водитель позвонил и сказал, что «Джи Пи Эс» сломался, поэтому в НАСКАР перевозчик не увидят.
Я постучала ложечкой по чашке и замахала официантке, но та повернулась ко мне спиной.
– Милочка, какая грустная история, - заключил Хукер, меняясь со мной чашками.
Я отхлебнула кофе.
– Но есть парочка обеспокоенных людей. Они землю рыть будут, чтобы отыскать грузовик, и захотят найти идиотов, которые украли его, потому что эти идиоты знают о засунутом в шкаф Уэво.
– Хорошо, что только мы знаем, что эти идиоты – мы, - заметил Хукер.
Официантка остановилась у нашего столика и наполнила пустую чашку Хукера.
– Что-нибудь еще, сладкий? – спросила она его. – С завтраком все нормально?
– Все отлично, - заверил Хукер. – Спасибо.
Она повернулась и удалилась плавной походочкой, а я подняла брови, взглянув на Хукера.
– Иногда так здорово быть мной, - поделился он, приканчивая блинчики.
– Итак, заострим внимание на наших планах. Проверим машину и оставим грузовик где-нибудь на обочине.
– Да, помимо прочего, я не знаю, что делать с Проглотом. Никто не знает, что мы замешаны, поэтому мы можем вернуться себе домой и зажить спокойно. У Проглота же куча проблем. Его жизни угрожает опасность. Понятия не имею, что с этим делать.
Хукер подал знак, чтобы принесли счет, и официантка заспешила к нему.
– Вы уверены, что не хотите еще одну чашку кофе? – спросила она его.
– Нет, - ответил Хукер. – С нас довольно.
– Надеюсь, она подхватит меланому, - сказала я ему.
Хукер достал мелкие купюры и оставил рядом с чеком на столе.
– Поехали. Мне нужна одежда. Заскочим минут на десять в какой-нибудь магазин.
В Майами в ноябре великолепная погода, если не дует ураган какой-нибудь. Можно ходить в рубашке с короткими рукавами и ездить с опущенным верхом. Сияет солнце, и на небе ни облачка.
Верх на внедорожнике не опустишь, но мы открыли окна и врубили радио на волне с латиноамериканской музыкой. В общем-то в свете происходящего, нам
Сорок пять минут спустя Хукер уже приобрел сумку разнообразной одежды. Один заезд в магазин принес джинсы, футболки, нижнее белье и носки, плюс парусиновую спортивную сумку. Жизнь у парней проще некуда. Мы заскочили в аптеку, и он взял зубную щетку, станок и дезодорант.
– Как? – удивилась я. – Тебе не нужны шампунь, гель для бритья и зубная паста?
– Думаю, что возьму у тебя. Я бы и станком твоим воспользовался, но он розовый.
– А что, крутые техасские парни не могут бриться розовым станком?
– Черт, нет, конечно. Меня же пинками погонят из клуба.
– Из какого такого клуба? – поинтересовался я.
Хукер ухмыльнулся:
– Понятия не имею. Это я выдумал. Нет никакого клуба. Просто я глупо себя чувствую, когда бреюсь розовым станком. Словно должен побрить ноги.
Мы вернулись на склад, я влезла в позаимствованный комбинезон и снова приступила к работе, атакуя те места, где я сама бы спрятала провода и микропроцессор. Я прошлась по трубчатому каркасу (предохраняющему гонщика при переворачивании автомобиля) и по каждому кусочку кузова, где можно было установить устройство. Я просмотрела всю проводку. Разобрала тахометр. В НАСКАР уже лазили в коробку зажигания, поэтому там я проверять не стала. Я вытащила наружу мотор с помощью подъёмника для двигателя и стала исследовать дюйм за дюймом, светя фонариком и ощупывая поверхность голой рукой кончиками пальцев.
– Что ты ищешь?
– поинтересовался Хукер.
– Если Уэво нашел способ установить беспроводное устройство, он мог засунуть процессор прямо в моторный блок. Эти штучки такие малюсенькие, что он мог замаскировать их под дефект литья.
Я очень тщательно исследовала две неровности на поверхности. Ни одна из них ничего не дала. Нашла третью и, в конце концов, умудрилась ее подцепить. Я была совершенно уверена, что это чип, но такой маленький, что детали нельзя было рассмотреть, поэтому я отчасти угробила его, пытаясь отковырнуть от двигателя.
– То самое? – спросил Хукер.
– Я не уверена. Он даже меньше, чем я думала, и не в целом виде. Мне нужно увеличительное стекло, чтобы рассмотреть эту фиговину. – Я положила штуковину в пластмассовую коробку для сандвичей и плотно закрыла. – Если это не то, тогда я тупица. Я уже везде, где могла, посмотрела. Я хочу выкатить вторую машину, чтобы проверить мотор, нет ли там похожей микросхемки.
Полчаса спустя я убедилась, что второй микросхемы не существует. Я тщательно осмотрела каждый дюйм двигателя, но ничего не нашла.