Лягушка плаща и кинжала
Шрифт:
Заметив это, Славик присоединился и вполне успешно набил живот. Или голову. Не важно. Главное, что теперь он мог не отвлекаться на голод.
Он спрятаться у толстой травинки и подумал: «Что же делать дальше? Еды здесь много, но и голодных птиц хватает. Раз уж я не хочу превратиться в птичий корм, нужно стать быстрее этих ребят».
Выбор невелик. Славик решил: «Хвост – единственное, что может тренировать головастик. Да, со временем он исчезнет, но до этого еще дожить нужно». Он принялся быстро плавать от одной травинки
Опыт показал, что тело слабое, устает быстро. Зато голод возникает на удивление часто. Остановки на еду и отдых становились все длиннее. Постепенно Славик подобрал хороший режим.
Стало намного светлее. Снова в небе промелькнула тень. Славик спрятался среди травы. Так, стараясь то набить собственный живот, то не попасть в чужой, головастики и провели весь день.
Уже вечером, устроившись под затонувшим листом подорожника, Славик подумал: «Это кем же нужно быть, чтобы не понять такой очевидной вещи? У головастиков не только хвост. У них еще рот и глаза очень даже нуждаются в тренировках».
Он всплыл на поверхность, начал жевать край свежей тонкой травинки и всматриваться то под воду, то наружу. Что-то пролетело над головой. Высоко, но сразу как-то захотелось спрятаться.
Славик решил, что на сегодня достаточно. Он вернулся под лист подорожника и присоединился к другим головастикам, которые мирно спали.
На следующий день он добавил к тренировкам крутые виражи вокруг торчащих из лужи травинок. «Закон единства и борьбы противоположностей не зря придумали. И в тренировках, и в отдыхе нужно знать меру», – вспоминал Славик слова тренера, когда уставал.
У водорослей есть одно огромное преимущество – они не убегают. Можно отдыхать и жевать одновременно. И следить, чтобы самого не сжевали. Куда же без осторожности?
Прошло много дней. У головастиков появились задние, а потом и передние лапки. Они начали увлеченно охотиться на худых личинок комаров, которые то поднимались к поверхности подышать, то смешно извивались, ныряя на дно.
Зная, что комары – любимая еда лягушек, Славик начал охоту на их личинок первым. Он целился чуть ниже поверхности воды и очень редко промахивался. «Вот это – спортивное питание», – думал он. Теперь вместо хвоста он старался тренировать лапы.
К этому времени ряды головастиков заметно поредели. Славик стал самым быстрым в своей луже. Возможно, не быстрее птиц, но он научился от них прятаться. Куда больше его беспокоили не птицы, а то, что лужа сильно обмелела.
Он начал понемногу исследовать окрестности. Не такое уж легкое дело, когда вокруг непроглядные заросли. И все же, поглядывая на небо, он заметил цапель. Если прислушаться, иногда доносился плеск воды. Выходит, рядом большой водоем.
Поразмыслив, Славик вспомнил, что в реках и озерах водятся и щука, и окунь, и много других быстрых хищников. В болотах – змеи. «Здесь безопаснее, пока какая-нибудь цапля
Через неделю очередной дождик спас лужу от пересыхания. Можно бы радоваться, но Славик понял свой просчет – еды от дождя не прибавилось. Наоборот, стало труднее гоняться за комариными личинками. Да и аппетит рос не только у него.
И тут Славика осенило: «Птицы в дождь редко летают, а дождевые черви вылезают. Нужно попробовать поискать». Вылезать из воды, имея жабры вместо легких, не очень разумно. Дождь немного упростил ситуацию. Зато какое раздолье – большие и маленькие дождевые черви ползали вокруг.
Набив живот до отвала и прихватив еще по одному червячку в передних лапах, Славик вернулся в лужу. Червяки шевелились, борясь за свою жизнь. «Будто приглашают птиц, что здесь полно еды», – с опасной покосился Славик на небо.
Тут он заметил, что к нему подбираются двое лягушат. И не просто так, а не сводят голодных взглядов с его добычи. Славик повернулся к ним спиной и через силу запихал еду в рот.
Тренироваться с таким полным животом нельзя. А от безделья в голову лезут разные мысли. Особенно – о цаплях, от которых на дне лужи не спрячешься. Немного посидев, Славик решил, что его маленькие передние лапы вполне могут вырыть нору в грязи.
Понемногу дело шло. Вода в луже уже стала мутной от дождя, а он еще немного добавил. Вскоре короткий летний ливень закончился. На небе засияла радуга, но Славик ее не заметил. Он упорно рыл свою норку.
Птицы радовались пиру из дождевых червей. Славик – тому, что хоть на время они оставили его лужу в покое. Корни очень мешали, а лапы уставали копать. «Неплохая тренировка получилась. Попробую задними лапами. Пусть не вырою, а корни вместо тренажеров подойдут», – подумал Славик и поднял еще больше мути.
Если бы другие лягушата умели говорить, они сказали бы, что им плохо видно личинок. Если бы посмотрели друг на друга, сообразили бы, что их самих теперь тоже хуже видно. Но они не отличались общительностью.
Вечером, отдыхая в своем новом доме, Славик подумал: «Крот на моем месте один раз лапой махнул бы, а я полдня потратил». В памяти всплыла передача о жизни кротов. «Они тоже насекомыми питаются, а улов у них получше нашего. Позже попробую. Хотя… Это дело долгое, а есть снова хочется. Рискну червей поискать».
Как только сгустились сумерки, Славик вышел на берег и понял, почему лягушата живут в воде. Хотя нижние листья сохранили много дождевых капель, жабры обжигал сухой воздух.
Славик то и дело возвращался назад в лужу. Добыв двух червяков, он решил, что хватит. Вернулся домой, а места нет. Лягушатам очень понравилась его норка. «Ну и как их прогнать? Возня только привлечет хищников. А, ладно. Завтра другую вырою. Все равно есть места поближе к реке», – решил он и поплыл искать место для сна.