Лыр
Шрифт:
– Ага, – кивнула я. – Буду.
Тут дверь скрипнула. Виталик опрометью кинулся к своему рабочему месту, а я выпрямилась и начала печатать на клавиатуре.
– Лиля, – выдохнули мы в один голос и приняли непринуждённые позы.
Лиля, крашенная блондинка в узкой юбке, устало процокола в своих сменных туфельках на каблучке с металлическими набойками к своему рабочему месту и бухнулась в кресло.
– Что-то я неважно себя чувствую, но больничный брать не стану, буду трудиться как пчёлка Майя несмотря на немоготу, – вздохнула Лиля, вытирая
– Ясень пень не станешь, ты его возьмёшь когда выйдем на работу после праздников, – хмыкнул Виталик, заработав тем самым полный укоризны и негодования взгляд Лили. – Кстати, надеюсь, ты не лишишь коллег радости увидеть тебя на корпорачивчике? Звездочёт идёт.
Теперь я обдала нахала негодующим взглядом.
Дверь снова скрипнула. Мы как по команде выпрямили спину и начали печатать. Лиля – за выключенным ноутбуком.
На пороге появились Валя и Аркадий Иванович.
– Фу, напугали, – выдохнула Лиля и включила ноутбук.
– Давайте придумаем специальный топот, что б своих не стрематься, – предложил Виталик.
– И это ни разу не насторожит дядю Жору, – закатила глаза Лиля. – Так он, по крайней мере, ничего не подозревает, а то начнёт выслеживать, подкрадываться, а не ровен час и вовсе фотографию рабочего места затеет или, чего доброго, хронометражем забалуется.
Мы единогласно поддержали Лилю. Приспособились как-то и ладно. Кони от корма не рыщут, добра от добра не ищут.
– О, как тут у вас здесь празднично, – Аркадий Иваныч указал пальцем вверх на Валино творение из гирлянды, флажков и дождика, – моя Верочка тоже и гирлянду повесила и ёлочку нарядила.
Верочка – жена Аркадия Иваныча и благодаря ему, все у нас в отделе в курсе какие Верочка печёт пирожки, как Верочка вяжет крючком и как чихвостит муженька за то, что тот вовремя не выносит мусор.
– На корпоративчик идёте? – спросил Виталик. – Лилька идёт, я иду, звездочёт тоже.
При этом вопросе Валя и Аркадий Иванович как-то странно переглянулись. Он посмотрел на неё взглядом – застенчиво-похотливым, она на него – призывно-манящим. Помнят, видать, прошлые корпоративчики.
Остаток дня я провела без происшествий. Но на следующее утро чёрная злорадно хихикающая дыра вернулась.
Я пришла на работу, как обычно, раньше остальных. Разделась в гардеробе и зашла в офис. До праздничных выходных оставалось всего два рабочих дня. Сегодня придётся попотеть: гороскопы на год должны быть в три раза длиннее ежедневных и их составление отнимало целый час.
Итак, овен… Не, сначала заварю чашечку чая. От горячего легче фантазируется. Но только я подошла к чайнику как раздалось «Ува-ха-ха» и прям в стене возникла чёрная клякса. Я вскрикнула, схватила первое что было под руку, а не повезло чайнику, и два раза что было мочи ударила им по кляксе. Звук прекратился, клякса исчезла, крышка чайника отвалилась.
Эх, а может быть это моё проклятье? За то, что я обманываю людей, верящих
Чайник. Коллеги прибьют за то, что я его сломала. Поозиралась по сторонам. Мой взгляд упал на ящик с новогодними украшениями под столом Вали. Достала розовенькую мишуру и обмотала чайник так, что б было не видно, что крышка у него уже сама по себе.
Скрип двери возвестил о приходи Вали.
– Хочу себе работу как у деда Мороза, чтобы сутки через триста шестьдесят четыре! – хихикнула подруга. – Привет Люд, а что ты такая смурная?
– Валя. Это опять повторилось. На стене из ниоткуда появилась клякса и раздался звук, похожий на зловещий смешок. Оно приходит за мной, я чувствую. Это… это… Лангольеры!
Я вскрикнула от ошарашившей меня мысли и уселась прямо на пол. На немытый и грязный пол.
Подруга подошла ко мне, внимательно изучила лицо, приложила руку ко лбу, нахмурилась.
– Зрачки нормальные, температуры нет. Ты что заначку Виталика оприходовала? Тебе ж дурно от спиртного, помнишь прошлый корпоративчик?
Я закивала, а потом отрицательно закачала головой.
– Это – лангольеры. Нам всем кранты.
– Так, – Валя подошла к окну и забарабанила пальцами по подоконнику. – К психиатру пойдём после праздников, сейчас они всё равно под мухой. А ты пока можешь им, этим лангольерам, недельку самостоятельно попротивостоять?
Я осознано взглянула на подругу, поднялась на ноги и распрямила плечи. А ведь правда, когда я ударяю по кляксе, она исчезает. Я могу это предотвратить. Я спасу нас, спасу Россию, а заодно и человечество. Мои глаза увлажнились от осознания собственной значимости. И ведь никто об этом не узнает, о моей миссии, самой важной на свете, об этом бремени, которое ложится на мои плечи.
– Да, я буду противостоять злу, – ответила я, гордо приподняв подбородок.
Валя окинула меня настороженным взглядом.
– Вот и хорошо. Постараюсь записать тебя к доктору на самое ближайшее время. А ты пока держись!
Дверь скрипнула, вошёл Аркадий Иваныч.
– Здравствуйте, девоньки. Ох, как вы всё принарядили: и чайник, и принтер. Вот только зря, поторопились вы, мне сейчас как раз принтер и понадобится. Распечатаю эскизы для первой страницы и к дяде Жоре.
Я уткнулась в экран монитора и сделала вид, что сосредоточенно что-то вычитываю. Ох, сейчас узнает про принтер, ох узнает.
Аркадий Иваныч скурпулёзно начал снимать мишуру с неработающего печатного устройства. Минутная пауза. Я выглянула поверх экрана монитора и увидела, что коллега крутит в руках крышку от принтера.
– Ох, так он сломан. Крышка оторвалась, – резюмировал Аркадий Иваныч. – Так вот почему вы его так обмотали мишурой. Надеюсь чайник обмотан не потому что сломан, так как я очень хочу кофейка.
– О, и мне заварите, Аркадий Иваныч! – подала голос Валя.
Я уткнула голову пониже за монитор и вперилась глазами в экран.