Любимая для Монстра
Шрифт:
— У нас остаётся два пути, — твёрдо сказал Эдмунд, указывая на карту. — Либо мы вытягиваем их войска на равнину и разбиваем в открытом бою, либо устраиваем засаду у перевала. Но для этого нужна точная информация о передвижении Леонарда.
— Тогда позвольте мне с этим разобраться, — предложил Дариан, склонившись над картой. — Мои люди быстры, как ветер, и знают, как устроить засаду.
— Хорошо, — согласился Эдмунд, после короткой паузы. — Заманим их в ловушку на перевале, а после твои люди сделают первоночальный урон. Но если провалитесь, нам придётся
— Ты меня видел в деле, Лорд, — усмехнулся Дариан, кивая.
Эдмунд же лишь махнул рукой. Лагерь затаился в ожидании, а его мысли снова унеслись к северу.
Несмотря на доклады Филиппа, и письма Розалии, в которых она подробно описывала восстановление замка, Эдмунд не мог избавиться от чувства тревоги. Он знал, что его система управления была выстроена безупречно, но слишком долгое отсутствие лорда всегда создавало риски.
Ещё больше его беспокоило, что он скучал по жене. Это чувство было новым и непривычным для него. Их брак начался как союз по расчёту, но теперь её письма наполняли его теплом, которое он не мог объяснить.
«Как же она справляется с первыми холодами?» — думал он, глядя на заснеженные вершины Кордена. Зима на юге была мягче, чем в Вазаре в десятки раз, и не привыкшая к такому климату Розалия могла не выдержать.
— Мой Лорд? — голос Аслана вернул его к реальности.
Эдмунд кивнул, отгоняя мысли, и снова обратил внимание на карту.
Через три дня разведка принесла известие: Леонард направлялся к перевалу с основной частью своих сил, надвигаясь на них подобно морским волнам. Эдмунд принял решение. Армия выступила на рассвете, готовясь к решающему бою.
Густой туман окутал горный перевал, пряча движущиеся тени воинов. Эдмунд стоял на скалистом выступе, откуда открывался вид на узкий путь, пересекающий долину. Перевал был единственным путём, через который восставшие могли получать очередное снабжение из Астурии. Здесь должна была решиться судьба не только восстания Леонарда, но и всей границы Кордена.
Эдмунд изучал местность: заснеженные уступы, покрытые обледеневшими камнями, и извилистую тропу, которую легко можно было перекрыть. Он опирался на свой меч, вдыхая холодный утренний воздух. Позади него молча выстроились: Аслан, Шатан, Дариан и Вильям и еще несколько мужчин.
— Внизу — наши разведчики, — заговорил Аслан, указывая на лесистую местность у подножия перевала. — Они ждут сигнал, чтобы поджечь баррикады. Если всё пойдёт по плану, мы окружим их до захода солнца.
— Если их полководец так умен, как о нём говорят, — мрачно добавил Вильям, — он может предвидеть нашу атаку.
— Потому мы и готовили этот план так долго, — спокойно ответил Эдмунд. — Хватит разговоров. Подготовьте людей.
В полдень началось движение. На горизонте появились знамена – черный, с алым мечом вонзившимся в голову змее, символом Арвендрала. Эдмунд наблюдал, как ряды повстанцев медленно двигались к перевалу. Наемники в рядах вражеской армии Астурии шли в авангарде – закованные в тяжёлые доспехи, они несли копья и щиты, их
— Пять тысяч, не меньше, — подсчитал Аслан, сощурив глаза. — Наши силы втрое меньше.
— Нам и половины хватит, если план сработает, — резко ответил Эдмунд, повернувшись к Дариану. — Ты уверен в своих людях?
— Уверен так же, как в том, что вы не забыли наточить свой меч, Лорд, — ответил шатен с лёгкой усмешкой. Его короткие темно русые волосы трепал зимний ветер, а черные глаза выражали силу духа.
План был рискованным: позволить врагу пройти вглубь перевала, чтобы затем закрыть проходы с двух сторон и уничтожить отрезанную армию с высоты холмов, стрелками Дариана.
Когда повстанцы углубились в перевал, раздался сигнал – долгий звук рога. С обеих сторон тропы зажглись огни, и к небу взвились языки пламени. Баррикады, сложенные из древесины и смолы, подожгли, отрезав вражеским войскам путь к отступлению.
В это же мгновение на склоны обрушился град стрел. Лучники Дариана, спрятавшиеся на утёсе, прицельно били по астурийской армии. Их щиты закрывали фронт, но не защищали от ударов сверху. Залпы следовали один за другим, и хаос охватил ряды врагов.
— Плотнее! Собрать щиты! — кричал один из командиров, но его голос утонул в шуме.
— Теперь наша очередь, — громко произнёс Эдмунд, обнажая меч.
Сотни всадников вырвались из леса, ударив по растерянным врагам. Блестящие лезвия, тяжёлые копья и ревущие боевые кони смели передние ряды повстанцев.
Однако враг не сдавался. Полководец Астурии, лорд Альберт де Сантос, командовавший войсками Леонарда, быстро развернул своих воинов и организовал контратаку. Его распоряжения звучали четко, несмотря на хаос. Под его руководством наёмники выстроили плотную стену из копий, встречая кавалерию Эдмунда.
— Этот человек знает своё дело, — процедил Шатан, наблюдая за боем.
— Именно поэтому он должен быть остановлен здесь, — резко ответил Эдмунд.
Эдмунд решил, что Альберт – ключ к победе. Он повел свой отряд прямиком к центру вражеской армии, разрезая ряды повстанцев. Лошади ржали, копыта разрывали обледенелую землю. Эдмунд пробился к Альберту, и их мечи скрестились.
Сражение было ожесточённым. Альберт, несмотря на возраст, оказался удивительно сильным противником. Его меч был словно продолжение руки, а движения — быстрыми и точными.
— Я слышал о вашей славе, Лорд Дюран, — бросил Альберт, уклоняясь от удара Эдмунда. — Но вы не первый лорд, которого я побеждаю.
— Тогда запомните это имя, — холодно ответил Эдмунд, парируя атаку. — Потому что это будет последним, что вы услышите.
Их битва длилась казалась вечность. Умение Эдмунда и его железная решимость взяли верх. В один момент Альберт допустил ошибку, едва заметно замедлившись, и Эдмунд нанес решающий удар, обезоружив противника.
Потеряв командующего, остатки армии Леонарда начали отступать. Сам Леонард, всё это время прятавшийся за стеной тел своих людей, был схвачен отрядом Шатана.