Любимая мафиози
Шрифт:
Я порылась в своих воспоминаниях. Большая часть того времени прошла в панике, да еще и с утренней тошнотой в придачу. На то, чтобы остаться в живых и держать себя в руках, у меня уходила большая часть энергии.
Вот почему ты - идеальный отвлекающий маневр.
Да, в этом был смысл. Тогда я не поняла слов Энцо, но он явно взял меня, чтобы отвлечь Фаусто. Когда я повторила эти слова своему мужу, он нахмурился.
– Неправильное направление, — сказал Марко, потирая глаза. – Cristo (перев. с итал. христос).
– Этот brutto figlio di puttana bastardo (перев.
– Можно я тоже приду? — Я прижалась к его горлу. – Раз уж я так помогла тебе сегодня?
– Нет. Я хочу, чтобы ты спала и отдыхала.
– Но...
– Достаточно. — Он похлопал меня по бедру. – Иди и попрощайся со своими сестрами. Они сейчас уезжают в аэропорт.
Мое сердце упало, когда он помог мне встать на ноги. — Хорошо.
Я начала уходить, но его теплые пальцы обхватили мое запястье, останавливая меня. Он поднес мое запястье ко рту и поцеловал внутреннюю сторону, отчего по моей руке побежали мурашки. — После того, как ты закончишь, я оставлю тебя в покое.
– Хорошо, — повторила я, но на этот раз с придыханием. Не знаю, как ему удается возбудить меня простым прикосновением.
Он отпустил меня, и я направилась к близнецам, которые стояли возле бочек с вином и пили. Джиа, как и положено, сегодня флиртовала с каждым, казалось бы, свободным мужчиной, а Эмма наблюдала за происходящим с расстояния вытянутой руки.
– Уже пора? — тихо спросила Эмма, увидев мое приближение.
Я кивнула. — Я буду очень скучать по вам обеим.
Удивительно, но Джиа обняла меня первой. Обычно она не проявляла демонстративного внимания. — Пока, сестренка. Я тоже буду по тебе скучать.
– Держись подальше от неприятностей, Джиджи, и не забывай делать противозачаточные уколы, — сказала я со смехом, хотя слезы уже начали течь из моих глаз. – Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю. Надеюсь, мы видимся не в последний раз.
В моей груди стало пусто, и еще больше слез скатилось с моих век. — Конечно, не в последний. Мы все выясним.
Наконец, я отпустила ее и повернулась к своей второй сестре. — Милая Эмма, — сказала я и обняла ее. Она крепко прижалась ко мне, уже тоже плача.
– Я люблю тебя. И ты тоже должна держаться подальше от неприятностей.
– Я буду, — прошептала она.
Я отстранилась и взяла их за руки. — Помни, что я говорила о папе и колледже. Он может сказать, что ты можешь учиться четыре года, но он может лгать. Так что используй этот первый семестр в школе по максимуму.
Бенито подошел и встал позади нас, его лицо выражало недовольство тем, что ему поручили это задание.
Мы с сестрами обнялись, проливая слезы и шепча о необходимости поддерживать связь. Я взяла с них обещание написать мне, как только они приземлятся в Торонто. Затем Бенито прочистил горло, и мы были вынуждены отпустить друг друга. Всхлип подкатил к моему горлу, когда они отвернулись.
Смотреть, как Эмма и Джиа выходят из винодельни, было одним из худших моментов в моей жизни. Было ощущение, что часть меня уходит вместе с ними,
Руки обхватили меня за талию, и я почувствовала за спиной сильное присутствие Фаусто, которое немного смягчило тяжесть в моем сердце. Он поцеловал макушку моей головы. Я вздохнула и прильнула к нему, вытирая слезы. Я уверена, что выглядела как сумасшедшая.
– С ними все будет хорошо, — мягко сказал он. – Te lo prometto (перев. с итал. я обещаю).
Повернувшись, я обняла его за шею и прижалась к нему. Моя косметика, вероятно, потекла и испортила его рубашку, но это было слишком плохо. Сейчас мне было позволено плакать. Когда я затихла, он наклонил мой подбородок вверх. Его глаза были нежными и обожающими, такими, какие он хранил только для меня. — Готова ли ты к своему сюрпризу, mia bella moglie (перев. с итал. моя очаровательная жена)?
Мои пальцы ног загибались в туфлях, которые я надела на ужин, и я согласилась взять платок, который он мне протянул. Настоящий хлопковый, потому что мой мужчина был модным. — Я не могу ждать. — Я вытерла лицо и постаралась привести себя в порядок как можно лучше.
– Va bene (перев. с итал. хорошо). Пойдем. — Он повернулся к гостям и заговорил по-итальянски слишком быстро, чтобы я могла перевести. Что бы он ни сказал, все засмеялись и разразились аплодисментами. Все кричали — Auguri (перев. с итал. удачи )! — выражая свои наилучшие пожелания, пока он вел меня к двери.
– Что ты сказал?
– Я говорил, что настало время, чтобы взять мою невесту, и только собственная кровь будет на этих простынях, если не удовлетворю тебя должным образом.
– Господи, Фаусто.
Он усмехнулся и поцеловал мою руку. — Скажи мне, что я ошибаюсь.
– Если ты не удовлетворишь меня, я просто позабочусь о себе.
Он хмыкнул глубоко в груди. — Я по-прежнему просматриваю видео, в котором ты примеряешь нижнее белье в гримерке из Рима. Меня это так заводит.
Мы ушли в темноту. Я ожидала, что он повернет направо, но он пошел налево, как будто мы шли к виноградникам. — Подожди, разве мы не должны направиться к замку?
– Это сюрприз, amore (перев. с итал. любимая). Это означает, что ты не задаешь вопросов.
– Ты - заноза в заднице, ты знаешь это?
– Тебе это понравится. Поверь мне.
Ночь была идеальной. Не слишком бодрящая, чистое небо и яркая луна в три четверти. Вокруг нас не было ни звука, кроме наших шагов по гравийной дорожке. Казалось, что мы здесь совершенно одни, только два человека в целом мире.
– Мы идем в виноградники?
Он не ответил, просто повел меня вдоль рядов виноградных лоз. Взгляд на его лице был хищным, темным... тот самый мужчина, который наблюдал, как я в конюшне делала ему глубокую глотку и каталась на нем в красном боди. То было лицо одержимого человека, который хочет заполучить меня любой ценой. Ради него я отдала все, следовала за ним по пути тьмы, в которой он устанавливал правила, и при этом никто не смел его оспаривать.