Любимица Лакшми
Шрифт:
Сандип в это время подтягивался на самодельной перекладине не желая терять во время отпуска физическую форму. Гита получила прекрасную возможность полюбоваться его мускулистым телом без малейшего изъяна и оценить его незаурядную мужскую выносливость. Это зрелище привело ее в восторг и пробудило еще большее желание добиться ответной любви от молодого человека. Сандип тоже не остался к ней равнодушным. Девушка была чудо как хороша в своем новом наряде, которое соблазнительно обрисовывало все изгибы ее совершенного тела, и молодой каскадер при ее оклике оглянулся и застыл, отдавая невольную дань мужского восхищения красотой девушки и прерывая для этого свои упражнения.
Решив, что на этот раз она достигла цели, Гита заразительно
– Сандип, теперь ты не осмелишься утверждать, будто я недостаточно хороша для тебя, - кокетничая с ним, проговорила она.
Молодой каскадер тут же пришел в себя от ее слов как от холодного душа. Он резко сорвал с себя шарфик юной обольстительницы и сдержанно произнес:
– Вы меня с кем-то спутали, госпожа Гита. Поверьте, я не из тех мужчин, которые похотливыми козлами скачут от одной юбки к другой и буду весьма вам признателен, если вы избавите меня от знаков вашего неуместного внимания.
Гите ничего не оставалось, как удалиться не солоно хлебавши. Она с самого начала не очень-то нравилась Сандипу, а после того как он повстречал Амриту, то вовсе утратил к ней интерес.
Очарованный незрячей девушкой, Сандип начал настойчиво искать новых встреч с нею. Он в первый же вечер подошел к хозяйскому дому только для того, чтобы увидеть ее силуэт в окне и простоял три часа кряду, неотрывно глядя вверх. Июньская ночь выдалась чудесной; звезды не только высыпали на черное бархатное небо, но и летали по земле в виде светлячков, мерцающих в темной траве. Амрита тоже не осталась равнодушной к ночному волшебству темной поры суток и вышла на балкон подышать свежим воздухом, напоенным ароматом садовых цветов. Сандип тогда почувствовал себя вознагражденным за все испытанные им лишения. Освещенная лунным сиянием, одетая в белую ночную сорочку, погруженная в свои мечты Амрита показалась ему еще более прекрасной, чем по время их первого разговора. Прекрасной настолько, что Сандип внутренне спрашивал себя, не обман ли зрения и прочих чувств заставляет его считать юную хозяйку поместья Бали чем-то вроде небесной апсары – божественной танцовщицы царства Индры, чудом очутившейся в мире смертных людей. И ему после разговора с Гитой захотелось найти ответ на эту загадку его непредсказуемой судьбы, сблизиться с Амритой настолько насколько это было возможно в его положении.
Улучив удобный момент, Сандип пошел к Шьямалле и убедил ее найти предлог для новой встречи Амриты с ним.
– Мне нужно втереться в доверие к вашей племяннице. Так будет легче устроить «несчастный случай» для нее, который ни у кого не вызовет подозрений, - веско сказал он.
Алчная женщина легко согласилась помочь ему, понимая и одобряя подобный ход рассуждений. Подождав пока Амрита вернется из святилища богини, она послала за нею свою горничную.
Амрита послушно пошла к старшей родственнице, которая по закону была ее опекуншей и как бы заменяла ей мать. Ушлая Шьямалла с выгодой для себя использовала эту ситуацию. Она с самого начала своего пребывания в поместье чувствовала себя полновластной хозяйкой в особняке. Сразу по приезде жена дядюшки Раджана без стеснения поселилась в покоях погибшей матери Амриты Сукхды и стала распоряжаться слугами как рабами. Слепую племянницу она тоже третировала, становясь ласковой с нею только тогда, когда ей хотелось выманить у Амриты ее очередное драгоценное украшение. Амрита легко отдавала свои ценные вещи ненасытной тетушке, наивно радуясь ее временному притворно ласковому обращению и надеясь, что дорогие подарки помогут ей смягчить ее недоброе сердце. Но Шьямалла была ласкова только до тех пор, пока не получала вожделенную вещь и так было не один раз. Поняв это, Амрита все равно делала ей подарки, они помогали на время установить хрупкий мир в доме и ограждали слуг от тетушкиных нагоняев. Послушание
Амрита застала тетю в гостиной женской половины дома. Шьямалла отдыхала, лежа на диване, лакомилась горячим шоколадом и думала какое бы дать потруднее задание строптивому садовнику, который нахально пренебрег ее женскими прелестями.
– Вы меня звали, тетушка? – мягко спросила девушка.
– Да, Амрита, - отозвалась Шьямалла и заворочалась на диване, устраиваясь с наибольшим удобством для себя. Пружины жалобно заскрипели под ее массивным телом и скрипели довольно долго, пока она не нашла удобную для себя позу. Тогда жена дядюшки Раджана повернула голову к племяннице и повелительно произнесла: - Вот что, девочка, сбегай к новому садовнику. Все служанки заняты делом, а мне нужно, чтобы кто-нибудь дал ему мое поручение.
– Слушаю вас, - почтительно отозвалась Амрита.
– Пусть этот… как его?!... Сандип ловит мне черноголового трагопана каждый день на завтрак, - морщась от боли в ноге, произнесла Шьямалла.
– Тетушка, но у нашего нового садовника и так много работы, когда ему выполнять ваше поручение? – растерянно проговорила девушка.
– А ты не рассуждай, а выполняй, что тебе велено, - прикрикнула на нее тетушка. Шьямаллу ничуть не мучила совесть из-за того, что она посылает беспомощную племянницу во власть молодого наемного убийцы. Как и прежде значение для нее имела только ее доля с тех десяти миллионов, которые она должна была получить за продажу поместья Бали. Ее интересовало только то, как скоро Сандип расправится с Амритой и она станет еще богаче от этого преступления.
Переведя дух, Шьямалла еще более резко сказала, желая подавить сопротивление Амриты в зародыше: – Что у тебя за манеры появились спорить со старшими?! Мы платим Сандипу приличные деньги, пусть он старается. Мне доктор прописал бульон из трагопана для скорейшего выздоровления и без него не обойтись.
– Если так, то конечно я передам новому садовнику ваше пожелание, - послушно отозвалась Амрита и направилась к выходу, стремясь поскорее выполнить данное ей тетушкой неприятное поручение.
В темном мире жизни Амриты ее зрением были слух и осязание и в пределах поместья слепая девушка не испытывала трудностей с передвижением. Аккуратно пересчитывая ступеньки, она спустилась со второго этажа на первый, затем с крыльца на садовую дорожку, по которой и направилась к домику садовника.
По дороге девушка переговорила со встречными слугами, интересуясь, как у них обстоят дела. Она искренне хотела сделать для них все, что было в ее силах, и старалась, чтобы в поместье жизнь протекала по распорядку, заведенному госпожой Парвати. Слугам вовремя платили жалованье, слонам давали отборные сладкие яблоки, и обезьянам спелые бананы. Амрита вдвойне испытывала отраду как от своих личных стараний, направленных на благо окружающих ее живых существ, так и от мыслей, что покойная бабушка, наблюдая за нею с того света одобряет ее поступки.
Неподалеку от нужного Амрите домика на ее нежное плечо опустился влажный хобот, и девушка радостно воскликнула:
– Это ты, Ратху?
Слон сдержанно выдохнул, подтверждая.
– Вот тебе вкусная морковка, - сказала Амрита, быстро доставая лакомство из сумки, перекинутой за ее плечо. Ратху с удовольствием подхватил хоботом большую морковь, отправил ее в рот и захрустел сочным овощем.
– Уже во второй раз я тебя застаю на этом месте, а не возле своего балкона. Что, ты подружился с Сандипом и теперь с ним ищешь встречи, а не со мной, - любовно пожурила своего четвероного друга девушка.