Любимых не отпускают
Шрифт:
— Передумал! — поясняю ему коротко. — Удалось что-нибудь выяснить по телефону? — поворачиваюсь к сидящему рядом молодому врачу.
— Судя по описанию, это ангина. Только мне не нравится, как быстро она развилась, — орет доктор. — За ночь до тридцати девяти это уже красный флаг. Благо, нет ни сыпи, ни других опасных симптомов.
— Температуру снизить получилось?
— Пока долетим, ваша жена постарается сбить ее обтиранием.
— Она знает, как и чем? — голос першит. От слов про жену в груди болезненно
— Теплой водой. Я рассказал, как сделать.
— Мы сможем сразу отвезти их в частную клинику? — перевожу взгляд на Старовойтова. Лишь он знает все особенности транспортировки больных и тонкости взаимоотношений с частными структурами.
— На этой птичке хоть в Кремль, — улыбается старый спасатель. — Не волнуйся, папаша. Доставим твою девочку куда нужно.
После этих слов меня немного отпускает. Привыкнув к шуму, я разглядываю город, раскинувшийся внизу. С надеждой смотрю на приближающуюся полоску леса.
Наверное, нужно подобрать какие-то слова. Понять, как лучше разговаривать с дочкой, но в голове пустота.
Я знаю, как вести себя с женщинами — чужими или своими — без разницы. И ни хрена не представляю, что такое маленькие девочки.
Белый лист!
Ирма не могла иметь детей и четко заявила об этом перед свадьбой. В отличие от нее, я даже не задумывался о малышах. Вместо собственного отпрыска на мне был сын сестры, и количество геморроя, который Егор порой подкидывал, перекрывало все запросы на отцовство.
Куда мне еще дети? Но дочка… Такой сюрприз могла преподнести только Ева.
— Скоро будем снижаться, — через час сообщает пилот.
— Там хоть есть куда? — уточняет Старовойтов.
— Вижу небольшую поляну рядом с жилым комплексом. Придется побегать по грязи.
— Ну хорошо, хоть не вплавь, — чему-то своему хмыкает главный спасатель. И сразу же отправляет запрос в клинику.
Как только оказываемся на земле, во мне словно что-то переключается. Ледяные струи дождя смывают все сомнения. А ветер бьет порывами в спину, подгоняя в дом.
Так, чуть не падая на каждом шаге в грязь, втроем со Старовойтовым и врачом мы преодолеваем оставшиеся двести метров до крыльца.
— Где пациентка? — привычно громко, будто над нами все еще лопасти вертолета, кричит врач.
— Она на втором этаже. В спальне, — чуть не крестясь, сообщает перепуганная женщина лет сорока.
— Ведите! — командует Старовойтов и, оставляя грязные следы на полу, первым идет за женщиной.
Боясь помешать, я даже не пытаюсь обогнать их. Проклиная дебила Яромского, который привез моих девочек в эту глушь, послушно иду последним. А когда доходим до двери спальни, вообще останавливаюсь.
— Здравствуйте. Вы так быстро?
Доносится до меня удивленный голос Евы.
— Вы летели по небу?
Этот
— Дяди прилетели на вертолете, чтобы помочь тебе, — объясняет Ева.
— А мой волшебник? Мой папа? — звучит растерянно.
Похоже, ни брутально заросший Старовойтов, ни красавчик доктор не смогли ввести мою младшую девочку в заблуждение.
— Он… — Ева, наверно, собирается что-то объяснить. Но я ее опережаю.
— Я здесь, малышка. — Забив на внезапную слабость в ногах, пересекаю порог комнаты. — Привет… — Чувствую, как в груди все замирает. — … дочка.
Глава 23. По одну сторону баррикад
Ева
От взгляда, каким Вика смотрит на Лео, мне становится больно.
Какой же дурой я была, когда скрывала от нее отца?!
Зачем упиралась, запрещая Лео видеться с дочкой?!
И главное… Как могла поверить словам Кости о том, что Рауде будет против ребенка и потребует аборт?!
— Привет, дочка. — Главное божество музыкального Олимпа присаживается на корточки возле детской кроватки и протягивает слегка подрагивающую руку.
— А я тебя знаю! Ты тот дядя, которого мы видели в большом зале. — Викина ладошка, которой она прикасается к пальцам Рауде, тоже дрожит.
После обтирания температура немного спала, но дрожь лишь усилилась. Мы с Мариной с ног сбились, то укрывая Вику, то раскрывая. А сейчас, рядом с отцом, она дрожит и при этом даже не пытается удержать одеяло.
— Теперь я тебя тоже… знаю. — Лео прижимается губами к маленькой детской ручке.
— Ты прилетел, чтобы меня вылечить? — Свободной рукой Вика трогает густые черные волосы отца. Словно гладит его.
— Со мной здесь дядя доктор. Он осмотрит тебя. А потом мы все вместе полетим в больницу, — едва слышно хрипит Леонас.
— По небу, как ты? — Глаза нашей малышки вспыхивают.
— Да. На вертолете спасателей. Ты ведь знаешь, кто это?
Не выпуская руку дочери, Рауде сдвигается чуть правее — позволяет доктору заняться делом.
— Раньше мы с мамой только на самолете летали.
Мою молчаливую малышку не узнать. Кажется, она решила рассказать отцу все о своей жизни.
— Мы с твоей мамой будем рядом. — Лео оглядывается на меня.
Во взгляде такая мольба, что я киваю, не задумываясь.
— Будем держать тебя за руки, — шепчу, с трудом двигая губами.
В горле ком, будто подхватила тот же вирус, какой скосил Рауде.
— Так что ж… мы здесь все бросим? — неожиданно оживает няня. — А если Павел приедет?