Любовь без обмана
Шрифт:
– Мы не можем этому доверять, – прошептала она.
– Будь мы чужими, я не захотел бы, чтобы ты уезжала в Нью-Йорк.
Минна нахмурилась:
– Разумеется, захотел бы. Тебе было бы все равно.
– Напротив, было бы привычно иметь тебя рядом. Мне нужен Бонем. Бонему нужна ты И вот ты наживка. Не беспокойся я о тебе, не колеблясь использовал бы тебя таким образом. Я говорю тебе об этом, потому что, может быть, нам стоит поговорить и о моих недостатках. Их у меня достаточно. Моя совесть спала долгие годы. Я пытаюсь переделать себя, но…
Минна пренебрежительно
– Можешь не говорить мне об этом. Я заметила, что ты не слишком беспокоишься об исполнении своих обязательств. По крайней мере приличным способом.
Он мягко засмеялся, стиснув ее руку.
– Тогда ты должна поверить мне, не правда ли? Ты все знаешь из первых рук. Если я волнуюсь за тебя, это кое-что значит.
Она пошаркала каблуком по полу.
– Судя по комплиментам, можно желать многого. Он откашлялся.
– Хочешь комплиментов?
– Нет.
– Я так и думал. Ты не доверяешь лести, не так ли?
Минна ничего не ответила.
– И все же, – ласково сказал Фин, – я прав. Ты понимаешь, что мы не чужие. – Фин так долго молчал, что Минна не выдержала и подняла на него глаза. Лицо у Фина было грустное.
– Думаю, да. – Минна пожала плечами. Ответ трусливый, но ничего лучшего не пришло ей на ум.
– Знаю, – твердо ответил он. – Я научился ненавидеть в один день, и эта ненависть не покинет меня до конца моих дней. Хочешь послушать, как картограф превратился в шпиона?
Она поняла, о чем он спрашивает. Четыре года назад в ее жизни произошло нечто важное. Об этом просто так не расскажешь.
– Да, – прошептала Минна.
Он легко поигрывал ее пальцами.
– Я был офицером, служил топографом и составлял карты Гималаев. Меня посылали в места, где мало кто соглашался бывать. Один из моих начальников заинтересовался тем, что я делаю. Я ничего такого не подумал, правда; у нас был один общий друг, ушедший на покой картограф и астроном, который был моим наставником во время учебы в Итоне. Если у меня и появлялись сомнения в отношении этого офицера, которые я не мог себе объяснить, советы нашего общего друга успокаивали меня.
Однажды этот новый наставник призвал меня в Симлу. Заявил, что один из его сотрудников пропал на границе северо-западной приграничной провинции с афганской территорией. Это были плохие новости. Дизраэли нажимал на Нортбрука, вице-короля, чтобы тот занял более твердую позицию вместе с эмиром Афганистана против русских, а Нортбрук сопротивлялся. Ни один англичанин не вмешивался в эту неразбериху без официальной инструкции. Это было все равно что бросить горящую спичку в щепки. Но мой новый наставник умел убеждать. Он сказал, что мое искусство – самый лучший шанс, чтобы отыскать след того человека и освободить его. Если бы у меня это не получилось, то произошел бы международный скандал.
– Благородная миссия, – заметила Минна.
– Вот именно. – Фин криво усмехнулся. – Очень благородная и, без сомнения, опасная – на это я и надеялся, соглашаясь. Шанс доказать раз и навсегда, что я не сын своего отца.
– Ты совсем на него не похож. – Это-то Минна знала. Таких мужчин она могла узнать за милю,
– Я старался не быть на него похожим, – сказал Фин. – Но с Ридлендом это было трудно.
– Ридленд и был тем офицером.
– Да. Чего он мне не сказал, так это то, что этот человек намеренно проник на территорию с целью подорвать авторитет вице-короля. Этот человек задумал сделать свое возвращение как можно более сложным и публичным в надежде спровоцировать войну. Мне также не сказали, что если меня поймают, то правительство, включая отдел, который разработал эту миссию, будет отрицать, что это официальное поручение. Меня заклеймят как предателя, мое присутствие на территории послужит доказательством моей неверности. – Он вздохнул. – Даже знай я это, все равно вынужден был бы подчиниться. Но по крайней мере я подготовил бы свою группу. Я взял с собой двух помощников. Они умерли еще до того, как мы поняли, что попали в ловушку.
Его пальцы сжались. Она держала его твердо, как могла. Иногда это бывает нужно. Сегодня в поезде она это поняла.
– Мне так жаль.
Он пожал плечами:
– Дело в том, что меньше чем за день я научился ненавидеть Ридленда всем сердцем. И в последующие десять лет мне оставалось только убедиться в своей правоте. Каждый день я учился этому заново, когда оставил тебя за тем окном.
– Ты колебался, – мягко возразила Минна. – Пытался вырвать у меня нож.
– Храбрость на мгновение. А потом я отказался от своих инстинктов.
– Ты сказал, что у тебя не было выбора.
– Да, потом я себе это тоже говорил. Но в это труднее поверить, когда знаешь женщину, которая сама делает выбор, чем тогда, когда такой женщины не существует. – Она почувствовала, что краснеет. – Я предпочел в тот день игнорировать свои инстинкты, как и тогда, когда решил доверять Ридленду. Так что думаю, ты поймешь, если я скажу тебе, что больше не намерен ими пренебрегать.
Он нежно отвел волосы с ее лица. Его прикосновение было очень успокаивающим, она прижалась к его руке и закрыла глаза.
– Твои инстинкты тоже хороши. – Он очень нежно прижал кончики пальцев к ее щеке. – Если они тебе что-нибудь говорят, Минна, не пренебрегай ими.
Ее инстинкты трудно выразить словами, чего он ждал от нее, но их настойчивость свидетельствовала о ее природном даре. Как странно! Она никогда не думала, что сможет влюбиться.
– А если мои инстинкты не совпадают с твоими?
– По мелочам я бы с тобой поспорил, – сказал он с готовностью. – А по важным вопросам? Если бы они не совпадали, у нас не было бы этого разговора.
Она приоткрыла один глаз.
– Но если они не совпадают по более важным вопросам?
– Тогда я не стану говорить тебе, чему верить. Слишком долго меня учили не доверять себе.
Минна открыла глаза и посмотрела на него. Она всегда доверяла себе, пока не начала желать его. Поэтому ей легко последовать его совету. И если они расходятся во мнениях относительно того, что считать важным, то схватку можно перенести на завтра.
– Ляг со мной, – сказала Минна, потянув его за руку.