Любовь без обмана

Дьюран Мередит

– И какой проблемой было бы для тебя, – язвительно сказал он, – находиться перед выбором…

Минна расхохоталась:

– Если бы меня содержали как птичку в золотой клетке? Думаешь, мне так хотелось жить? В очень хорошенькой клетке? Думаешь, я хочу жить такой ценой? Моя мать пошла на такую сделку, и ты знаешь, чем это обернулось для нее. Большое спасибо, но я не соглашусь на это, даже ради тебя.

Помолчав, он выдохнул:

– Так. Ты стала бы играть роль наживки в ловушке, которую придумала бы сама. Не все ли равно? В результате

твоя безопасность зависела бы от меня.

Она швырнула револьвер на стол. Беззащитна.

– Да, – сказала она. – И тут мы дошли до сути дела. Я готова зависеть от тебя. Только от тебя я готова зависеть. Но ты не хочешь этого понять. Тебе этого недостаточно. Ты говоришь, что я тебе небезразлична, но…

– Минна. – Их взгляды встретились.- «Небезразлична» – слово неподходящее.

У нее перехватило дыхание.

– Не говори, будто любишь меня, – прошептала Минна. – Только не это.

Он прикрыл рот рукой, затем убрал руку, усмешка заиграла на его губах.

– По какой-то извращенной шутке судьбы…

– Мы нашли друг друга, – отрезала она. – Да, и любовь не всегда благословение. Ты хочешь сделать эту любовь обычной. Хочешь принимать решения за меня, зная, что наступаешь на мои ночные видения. Как удобно для тебя!

– Черт побери! Ты не можешь хоть раз быть разумной?

– Разум? Что может знать об этом безумец? Боже, я, должно быть, тоже сошла с ума, полагая, будто люблю тупоголового дурака! Ты считаешь, что твои мысли пришли в беспорядок? Ради Бога, Фин, ты человек, который располагает в определенном порядке эти чертовы перья! И в этом твоя проблема! Если ты отбросишь свое ослиное упрямство, то поймешь – не нужно все время быть аккуратным! Но если будешь настаивать на этом – наверняка сам сведешь себя с ума. И меня тоже, если настоишь на своем!

Повернувшись, она миновала охрану и вышла. Она не вернется в его комнаты. Она прошла по коридору словно в тумане; как бы быстро она ни шла, блондин следовал за ней по пятам. Она распахнула дверь в свои апартаменты и захлопнула ее у него перед носом.

– Мисс! – вскрикнула Салли, застигнутая за отмыванием крови с ковра. – О, мисс, какое счастье снова вас увидеть! С вами все в порядке, вы уверены?

– Все отлично. – Минна опустилась на диван у окна, глядя в осточертевший парк. Утреннее солнце заливало цветы в горшках. Сжечь бы их. Вытащить всю землю и посадить сорняки.

– Мисс? – неуверенно произнесла Салли. – Я подумала, что вам лучше знать об этом. В шкатулке с драгоценностями не хватает одного украшения.

Минна, не отрывая глаз от сада, равнодушно произнесла:

– Шкатулка с драгоценностями?

– Да, мисс, она вскрыта, но все вещи на месте, кроме вашего медальона.

– Он у меня, – сказала Минна. Она уснула, не сняв его, однако ночью он стал ей мешать, тогда она сняла его и швырнула под кровать.

Она задумалась. Они ведь искали не его?

Теплый груз лет на ее колени. Инстинктивно она вскрикнула

и закрыла лицо руками. Но это был всего лишь кот. Она не сразу это поняла. Кот прыгнул ей на колени.

– Чудеса, – пробормотала она. Он потерся головой о ее живот. Конечно, после того как прошлой ночью ему пришлось прятаться, теперь ему хочется ее внимания. Он сильнее потыкался головой в нее, затем потерся об ее грудь. Она вздохнула и почесала его за ухом. Такая настойчивость достойна награды, подумала Минна.

Дверь распахнулась, испуганный Вашингтон спрыгнул на пол. Она поднялась. Фин помедлил на пороге, он был мрачнее тучи.

– Даже не потрудился постучать, – насмешливо произнесла Минна. – Да, это тебе теперь ни к чему.

Он шагнул к ней, сунул руку в пиджак.

– Вот. – Он вытащил револьвер, который она оставила.

Салли вскрикнула.

– Уйди, – велела Минна служанке.

Ноздри Фина раздувались от бурного дыхания. Даже если он мчался через весь дом, он не стал бы так задыхаться. Дверь за Салли захлопнулась. Он протянул револьвер, направив дуло в пол.

– Возьми, – хрипло сказал он. – Хочешь погибнуть, чтобы привлечь внимание к трагедиям женщин? Можешь это сделать. Сейчас. У меня на глазах.

– Не глупи.

Он схватил ее руку и сунул в нее револьвер, направив дуло себе в грудь.

– Или, может, хочешь застрелить меня? Я ведь злодей. Это тот, кто сводит тебя с ума. Оружие в твоем распоряжении, Минна.

Она заставила себя остаться на месте. Никогда еще она не видела его в таком состоянии. Глаза налились кровью, взгляд безумный, пальцы дрожат на ее пальцах, хотя сжимают ее руку, словно железные тиски. Если она отскочит назад, он не даст ей уйти. Она знала, она поняла это прошлой ночью, что нельзя доверять оружию в такой борьбе.

– Прекрати, – прошептала она.

Он заговорил медленно, произнося каждое слово четко и резко:

– Чего тогда ты хочешь?

– Твоего доверия, – ответила она.

– Господи! Возьми его, – сказал он, и она схватила револьвер, когда он убрал свою руку. Когда их взгляды снова встретились, он выглядел не более спокойным, но стали больше заметны усталость и морщины у глаз. – Дело не в доверии, – сказал он. – Я не думал, что ты такая чертовски глупая.

Ее рука плотнее сжала револьвер. Какой он тяжелый, холодный, как чувство холода у нее в груди, тянет ее вниз.

– Я хочу знать, что ты считаешь меня способной. Что сейчас и… и в будущем ты позволишь мне рисковать, не просто будешь пытаться… защищать меня.

Он едва заметно покачал головой, то ли недоверчиво, то ли отрицательно.

– Все, чего хочу я, – защищать тебя, – сказал он, но в голосе была какая-то покорность, как будто он ненавидел себя за эти слова или думал, будто она посмеется над ним за такую чувствительность. – Я беспокоился за тебя не из слабости, Минна. Это любовь, и ты чертовски хорошо это знаешь. Я люблю тебя.