Любовь черного лорда
Шрифт:
Натаниэль позволил Барбаре выплеснуть ярость. Он не сопротивлялся, когда она била его по груди и хлестала по щекам. Когда этот порыв иссяк, он крепко обнял Барбару и прижал к себе.
— Я вижу, что вы несчастны, но ведь не я тому виной, — сказал он нежно.
В эту минуту Натаниэль Хепберн казался намного старше своих лет.
Барбара, все еще не придя в себя, услышала какие-то звуки, но не сразу поняла, что это такое. Между тем это были рыдания.
Откуда бы это? Натаниэль не плакал… Должно быть, какая-нибудь служанка за дверью, у которой
Молодой человек провел рукой по ее щекам, вытирая слезы. Барбара задрожала Натаниэль очень благородный, очень порядочный. Зачем ему такая женщина, как она?..
Леди Фицхью высвободилась из его объятий.
— Уходите, — сказала Барбара и сама испугалась того, как прозвучал ее голос. — Оставьте меня. Вам не нужно то, что могу предложить я, а мне ни к чему ваши чувства. Вам действительно лучше вернуться в Нортумберленд. Лондон не для вас. Уходите. Уезжайте.
Таким голосом, наверное, могло говорить привидение. Душу — несуществующую душу Барбары — терзали ярость и отчаяние. А слезы все продолжали струиться по ее щекам.
— Убирайтесь! — она готова была сорвать на истерику.
Натаниэль снова обнял ее и прижал к груди даже крепче, чем первый раз.
— Тише, тише, — он нежно погладил Барбару по голове. — Я не очень понимаю, что вас так испугало, но хочу сказать, что никогда вас не обижу. Это правда. Рано или поздно вы мне поверите.
Барбара перестала рыдать. Она затихла в кольце этих сильных рук. Натаниэль смотрел на нее не отрываясь, и в его голубых глазах светилась нежность. Молодой человек наклонился и бережно коснулся губами ее опухших век, а затем отпустил.
Когда Барбара наконец поняла, что Натаниэль ушел, бежать за ним было уже поздно. Леди Фицхью в изнеможении опустилась в кресло. Она не могла унять дрожь, причем дрожало не только ее тело — дрожала душа.
«Черт бы его побрал!» — билась у нее в голове одна и та же мысль.
Этого нельзя было предположить. Барбара редко дарила своим вниманием юношей — они были слишком страстными и чрезмерно ранимыми. Ей больше нравилось иметь дело с мужчинами, перешагнувшими как минимум тридцатилетний рубеж, и чтобы денег у них было не меньше, чем любовного опыта. Лучшим экспонатом ее коллекции должен был стать граф Киллоран — богач, умопомрачительный красавец, лучший любовник во всей Англии, не говоря уж о какой-то там Ирландии, но он в ее сети не попался. А вот сети на Натаниэля Хепберна она даже не собиралась закидывать — такая рыба ей была не нужна.
Однако все получилось совсем по-другому. Сегодня взгляды Натаниэля и прикосновение губ пробудили в леди Барбаре больше чувств, чем она испытала со всеми своими поклонниками, вместе взятыми.
Безусловно, это не ему, а ей нужно держаться как можно дальше… от сильных рук этого юнца, ласковых глаз, а главное — от его признаний.
— Черт бы его побрал! — повторила она наконец вслух. — Черт, черт, черт!
Воззвав к нечистой
Ночь была на исходе. Близился рассвет. Джаспер Дарнли провел в постели едва ли больше часа, когда сквозь полудрему ему послышался внезапный шум. Дарнли сел на постели и стал всматриваться в полумрак. Перед тем как лечь, он выпил настойку опия и сегодня рассчитывал на то, что забудется сном. Так что же вывело его из забытья, в которое он только начал проваливаться?
У двери обрисовалась призрачная фигура, и Дарнли вдруг ощутил настоящий ужас.
— Кто здесь? — прошептал он еле слышно. — Это ты, Мод?
Фигура шагнула ближе, и Дарнли узнал того, по сравнению с кем даже призрак покойной сестры можно было считать желанным гостем.
— Не совсем, — Киллоран ответил только на второй вопрос. — Неужели тебя мучают видения, Джаспер?
— Что ты здесь делаешь? — В голосе Дарнли звучала паника.
Обычно у него под подушкой лежал пистолет, но накануне у лорда просто не было сил проверить, на месте ли оружие. Он рухнул на постель еще до того, как слуги раздели его, и тем пришлось повозиться.
Ну и чудовищная выдалась ночка! Сначала неудачная попытка похитить кузину Киллорана, чуть не закончившаяся для рыжей бестии смертью, при том что у него были на нее совсем другие планы! При одной мысли об этом Дарнли охватила такая ярость, что он едва не придушил свою страшную, в прямом и переносном смысле слова, союзницу.
А теперь вот Киллоран в его собственной спальне! Нет, ночь действительно чудовищная и к тому же нескончаемая.
Дарнли трясущимися руками зажег свечу. Киллоран по своему обыкновению был во всем черном, только кружевные манжеты белые. Его длинные волосы свободно падали на плечи. «Дурной стиль», — подумал Дарнли и провел рукой по собственной коротко стриженной шевелюре. А с другой стороны, что взять с ирландца?
Граф шагнул ближе. Оружия у него, кажется, не было, но Дарнли не склонен был преуменьшать грозившую ему опасность. Возможно, Киллорану надоел их затянувшийся поединок, и он решил, что сопернику пора выйти из игры.
— Собираешься убить меня? — хрипло спросил он.
— Собираюсь, — ответил Киллоран. — Этот вопрос я решил для себя десять лет назад. Собираюсь ли я убить тебя прямо сейчас? Нет. Я еще не насладился в полной мере твоими мучениями.
— О каких мучениях ты говоришь? — Дарнли и сам почувствовал, насколько фальшиво прозвучал его вопрос.
Киллоран отвечать не стал, только улыбнулся.
— Если ты пришел не для того, чтобы убить меня, убирайся. Я хочу спать.
— Да, Джаспер, тебе это не помешает. Ты в последнее время плохо выглядишь, — в голосе Киллорана прозвучала насмешка, тут же перешедшая в угрозу. — Я здесь потому, что сегодня ночью пытались убить мою сестру.
— И ты пришел сообщить мне об этом? — Дарнли повысил голос. — Или ты хочешь сказать, что я замешан в этом деле? Зачем мне убивать твою сестру?