Любовь и баксы
Шрифт:
– А я вам сейчас объясню.
Граф загасил в пепельнице окурок и, откинувшись на спинку кресла, сказал:
– Когда-то давно, перед самой войной, один лихой урка двинул воровской общак. А в общаке этом было пятьдесят пять килограммов золота, чемоданчик с драгоценностями, старинные картины, камушки разные да еще царские украшения, которые передавались по наследству аж со времен Ивана Грозного.
– Вот это богатство!
– тихо вскричал Желвак.
– Это не то что торгашей крышевать! Серьезное дело…
– Вот именно, серьезное, -
– В медальоне!
– Желвак от чувств сильно хлопнул ладонью по столу.
– Простите, Константин Эдуардович, не выдержал. А ведь я медальон этот в руках держал…
– Ну, в руках его много кто держал, - усмехнулся Граф, - но, как говорится, по усам текло, а в рот не попало.
– А урка этот - его за общак на пику не посадили?
– Нет, не посадили, - ответил Граф, - его в тюрьму посадили, но под другим именем, а оттуда, когда война началась, - в штрафные батальоны, потом он попал в плен к немцам, дальше - концлагерь, а когда американцы их освободили, то он уехал в Америку и пропал. А медальон, как мы с вами знаем, здесь.
– У Лины этой рыжей, - прищурился Желвак.
– И у Лины его тоже нет, - вздохнул Граф.
Артур сказал ему между делом, что медальона у Лины нет, но, чтобы не расстраивать друга, не стал говорить, что Лина бросила его в залив.
– Значит, надо искать, - подытожил Желвак.
– Совершенно верно, - согласился с ним Граф, - но дело это непростое, и я долго думал, кого привлечь к этой работе… И решил, что вы с вашими людьми подходите для этого как нельзя лучше.
– И правильно решили, - воодушевился Желвак.
– Я хоть и не вор в законе, но авторитет уважаемый, и влияние имею. Так что сделать могу многое.
– Вот именно, - Граф улыбнулся, - а насчет вора в законе… Если мы найдем медальон, я помогу вам короноваться. Мое слово.
Желвак знал, чего стоит слово Графа, и у него приятно засосало под ложечкой.
– Ну что вы, Константин Эдуардович, - смутился он, - не стоит…
– Позвольте мне решать это самому. Граф улыбнулся еще шире, потом убрал улыбку и сказал:
– А дело действительно трудное. Нужно найти вещь, которая находится неизвестно где.
– Захотим - найдем, - уверенно ответил Желвак.
– Возможно… Только нужно захотеть как следует.
В это время в кармане у Желвака затрещала трубка.
– Извините, Константин Эдуардович, - Желвак торопливо полез в карман.
– Ничего, ничего, - Граф пренебрежительно махнул рукой.
– Ну что там?
– прикрыв трубку рукой, приглушенным голосом спросил Желвак.
– Давай быстро, я сейчас занят.
Он выслушал собеседника и удивленно спросил:
– Американцы? Интересно… Ладно, я сейчас решу и позвоню.
Выключив трубку и убрав ее в карман, Желвак повернулся к Графу.
– Интересное дело, - задумчиво сказал он.
– Мы только что говорили о медальоне, а тут, понимаешь…
Он
Граф налил водки и спросил:
– Ну и что о медальоне?
– Да вот, звонили братки… Я отправил на квартиру этой Лины людей, чтобы они ее прихватили, а там вместо девки - два американца. И они там ищут медальон, натуральный обыск учинили. Ну, мои ребята им ласты за спину завернули и теперь спрашивают, что делать. Я думаю, мне нужно поехать туда и самому посмотреть, что к чему.
Граф нахмурился и выставил руку - дескать, подожди, дай подумать.
Он, не глядя, взял из пачки сигарету и, прикурив от поднесенной Желваком зажигалки, рассеянно поблагодарил кивком.
– Американцы… Действительно интересно. А как их зовут?
– Как зовут? Извините, не спросил.
– Ничего, ничего… И, значит, тоже ищут медальон.
Граф резко повернулся к Желваку и сказал:
– Теперь вы понимаете, какое это важное дело? Если уж из Америки приехали, то…
– То что?
– Да так, ничего… Мы должны опередить всех, кто еще хочет получить этот медальон. Опередить и, если понадобится, устранить любого соискателя.
– А вот Артур этот президентский?
– Ну со спецслужбами ссориться не стоит, поэтому устранять его нельзя ни в коем случае, но опередить - обязательно.
Взглянув на Желвака, Граф несколько секунд молчал как бы в нерешительности, затем резко встал и сказал:
– Водка подождет. Поехали.
– Вы тоже?
– удивился Желвак, который не предполагал, что Граф изъявит желание лично участвовать в деле, и тоже встал.
– Я - в первую очередь. Кстати, забыл спросить. Так вы согласны принять мое предложение?
– Это в смысле - искать медальон?
– Да.
– Конечно, согласен!
– Желвак подумал и добавил: - Сочту за честь.
Раньше он никогда не употреблял этого выражения, но теперь, похоже, было самое время.
– Вот и хорошо. Поедем на моей машине, а потом я привезу вас обратно, и тогда мы допьем нашу водку.
– Слушаюсь, - вырвалось у Желвака. Граф усмехнулся и повел рукой в сторону двери, пропуская Желвака вперед.
Шнифт отпустил машину на углу Невского и Рубинштейна.
Он никогда не подъезжал прямо к дому Михи Гобсека, справедливо считая, что скупщика краденого нужно беречь, иначе, если приведешь хвоста, и Миху заметут, а тогда кто же будет без разговоров принимать товар?
Потолкавшись на углу, Шнифт внимательно осмотрел поляну и, не заметив ничего подозрительного, медленно пошел по Рубинштейна. Он часто останавливался у витрин, разглядывая выставленный товар, а заодно и то, что отражалось в больших, чисто вымытых стеклах. Пройдя мимо дома, в котором жил Гобсек, Шнифт зашел в кафе и купил пачку сигарет. Потом он снова вышел на улицу и, еще раз убедившись в том, что за ним никто не следит, решительно направился в Михину подворотню.