Любовь и война Майкла Фрейзера. Книга 2. Сад земных наслаждений.
Шрифт:
– Пейте, только тогда будет эффект!
Сообразив, что имеет дело с садистки настроенной девицей, которая не остановится не перед чем, Фрейзер покорно лизнул варенье, запив его горячим чаем. А Фира, между тем, стащила с него носки, насыпала туда какой-то порошок и вновь натянула на ноги.
– Что это?
– Майкл в ужасе почувствовал, как содержимое начинает жечь ступни ног.
– Горчица,- охотно пояснила самозваная сестра милосердия, - забирайтесь под одеяло, вам нужно хорошо пропотеть!
– Да я и так мокрый, словно свалился в бассейн!
–
– Мисс Фира,- униженно прохрипел Фрейзер, - мне плохо! Я не выдержу!
Но та только снисходительно рассмеялась, подтыкая одеяло по бокам.
– Будьте хорошим мальчиком, "дядя Миша"! Такой шикарный и основательный мужчина и вдруг разнюнился, как сопливый босяк!
Упрек не достиг цели, потому что Майклу было по-настоящему худо.
– Что означают слова "разнюнился" и "босяк", мисс Фира? Вы думаете, что убив меня, сделаете здоровее?
– В вашей семье были евреи?
– Нет! Но я никогда не думал, что умру от рук еврейской женщины!
– Меня зовут Фира, а не Далила! Ладно, неженка, переворачивайтесь на живот!
Облегченно выдохнувший после освобождения от тряпичных завалов Майкл испуганно покосился на мучительницу:
– Зачем?
Фира показала ему странные стеклянные, с отверстием с одного бока пузыри.
– Я поставлю вам на спину банки - очень действенное средство!
– Только поставите, и всё?
– И всё!
Девчонка оказалась наглой обманщицей. Неизвестно по какой причине, но эти самые "банки" всосались в кожу спины, как жадные вампиры, доставив неимоверно неприятные ощущения.
– Мисс Фира, - напряженным голосом поинтересовался Майкл,- может, я вас чем-то обидел?
– Есть немного!
– Немного? Да так не издеваются даже над злейшими врагами! Прекратите ваши эксперименты, иначе завтра я не смогу встать на ноги!
– Перестаньте ныть! Тоже мне, герой... Потерпите немного! Хотите, я вам почитаю Островского?
– Валяйте! Мне уже все равно..., я остановился на исключении Павки из школы!
Фира быстро нашла нужное место и начала читать. Под звуки её монотонного голоса Майкл кое-как притерпелся к происходящему и утомленно задремал.
Проснулся он внезапно, даже сквозь сон, почувствовав что-то неладное. Фрейзер распахнул глаза и увидел черноволосую макушку Фиры на своей подушке. От её волос исходил сильный сладковато-пряный запах неизвестных духов, который в сочетании с тяжелым запахом крепкого табака составил весьма оригинальный букет. Девушка спала, кое-как пристроившись рядом с ним на узенькой кровати, что было проблематично даже для такой щупленькой худышки.
Что бы сказала Памела, увидев эту сцену? И что он должен сделать, чтобы не допустить продолжения зарождающегося романа? Указать Фире на дверь? Выгнать в ночь, на мороз, заявив, что не нуждается в её заботе? Наверное, так и нужно поступить, вот только где набраться необходимой для этого твердости?
– Вы уже не спите?
– защекотал шею легкий шёпот Фиры.
– Нет!
– О чем же вы думаете?
– О том, что иногда люди совершают поступки, о которых потом остается только сожалеть!
Девушка промолчала, но, конечно же, догадалась, что он имеет в виду. Заговорила она после солидной паузы и совсем о другом.
– Когда за человеком приходят из НКВД, он перестает быть человеком! С этой минуты его не защищает закон, и жизнь заключенного полностью зависит от воли палачей. Мне рассказывали, что в застенках женщин насилуют, нещадно избивают и под пытками они рассказывают обо всем, что когда-либо происходило в их жизни, невольно давая повод к аресту все новых и новых людей!
У Майкла прокатился мороз по коже даже не от сказанного, а от осознания того, в каком страхе живет эта запуганная девушка.
– Нельзя же верить абсолютно всему, что говорят,- укоризненно заметил он, погладив её по голове, - люди имеют склонность преувеличивать! А некоторым так вообще доставляет удовольствие приводить людей в ужас. В небе тоже случается всякое, но если бы летчики взлетали, каждый раз готовясь к смерти, то лучше им оставаться на земле!
Фрейзер тяжело вздохнул, почувствовав, как она льнет к нему, обвивая руками.
– И я заметил,- обреченно добавил он,- что страх притягивает к человеку то, чего он боится!
– А вы ничего не боитесь, мой рыцарь?
– игриво мурлыкнула на ухо Фира, стремительно пробираясь рукой под мокрую от пота рубашку.
– Боюсь,- прямо ответил Майкл,- боюсь, что моя жена не одобрит происходящего!
Фира как-то странно хихикнула.
– Она далеко!
– И, тем не менее, - он крепко сжал её запястье, прервав блуждание женской руки по своему телу,- мне очень жаль, мисс Фира, но я вряд ли смогу оправдать ваши ожидания. После всех зверских процедур, которым вы меня подвергли, я слабее новорожденного!
– Да я ничего от вас и не жду!
– Вот и хорошо! А теперь давайте спать!
И, горячо поздравив себя с проявленной твердостью, Майкл удовлетворенно заснул.
Утром Фиры не оказалось на месте, и Майкл даже не знал, когда девушка его покинула. На столе осталась стоять кастрюлька с вареной картошкой и банка с вареньем, а его шею по-прежнему укутывал пуховый платок.
По утрам в его комнате становилось очень холодно. Железная печка хорошо грела только, когда полыхали дрова, но стило им прогореть, как она моментально остывала. Обычно Фрейзер вставал несколько раз за ночь, чтобы не дать ей погаснуть. Прошедшей же ночью он элементарно об этом забыл. Но сегодня его ждал приятный сюрприз - перед уходом Фира растопила печку, и Майкл завтракал и одевался в тепле, помянув свою гостью добрым словом. Но это было не всё! То ли испугавшись таких жестких экзекуций, то ли ещё по какой причине, но болезнь внезапно отступила, и он впервые за последние недели смог вздохнуть полной грудью.