Любовь к жизни
Шрифт:
– Благодарю Отца за душу и разум,- зашептал привычную благодарность Рейн, ставя свечу у статуи,- Благодарю Мать за поддержку. Благодарю Кузнеца за тело из стали и воска. Благодарю Деву за красоту. Благодарю Старицу за прямой, как луч, путь. Благодарю Неведомого за жизнь.
– Позвольте, юноша, почему вы не поблагодарили Воина?- удивлённо спросил септон, протирающий витражные окна.
– Воин покровительствует воинам. Я же не могу драться. Следовательно, благодарить мне его не за что. Свечи достаточно.
– А почему
– Когда я уже умирал, он разрешил мне вернуться в мир живых.
– Раз даже Неведомый дал вам что-то, значит, и от Воина вы что-то получили,- миролюбиво заметил септон.
– Хм…разве что…Благодарю Воина за меч, данный в руки Теона Грейджоя, да будет крепкой его рука, и пусть карает он моих врагов.
– Знаете, юноша,- септон подсел к Рейлине,- Вам стоит исповедаться. Вас что-то гложет. Пройдёмте со мной в каморку.
Рейлине действительно исповедался в ту ночь, рассказав септону про свои грехи. Упомянул он и о духовной связи с железнорожденным, подчеркнув отсутствие плотских отношений. Его спокойствие, с которым он переносил свои невзгоды, его нежные чувства и добровольный целибат, всё это заставило септона отпустить ему все его грехи, от сожжения людей до отношений с мужчиной. А утром Рейлине вместе с Томменом покинул Королевскую Гавань и отправился в Старомест.
– Что ты делаешь здесь?- поинтересовался у задумавшегося Рейлине мейстер Марвин.
– Читаю. На свежем воздухе мне легче,- улыбнулся Рейн. Архимейстер Марвин был добр к нему, и стоило отвечать честно,- К тому же, в Цитадели дурно пахнет.
– Уж не хуже, чем от тебя,- усмехнулся Марвин,- Когда будешь сдавать первый экзамен?
– Историю буду сдавать через месяц. А медицину – минимум через полгода. Магию – точно не первой. Математику, возможно…
– Сообщи, когда точно будешь сдавать экзамен на магию. Все в Цитадели должны знать, что магия существует.
– Хорошо,- кивнул Рейлине. Он сообщит. А пока что он вернулся к чтению. Но надолго погрузиться в книгу не получилось – прибежал Томмен. Он отнёсся к идее учения вдали от Королевской Гавани с восторгом, а Рейна вообще счёл за настоящего мейстера, а не за такого же школяра. В Цитадели он оказался самым младшим из школяров, поэтому старался не отходить далеко от Рейна и посещал лекции только вместе с ним.
– Рейн, Рейн, я не понимаю…
– Что не понимаешь?- вздохнул тяжело Рейлине.
– Не мог бы ты объяснить мне астрономию?- попросил мальчик.
– Хорошо. Сегодня ночью мы пойдём к Ваэллину, я попрошу его позаниматься с тобой дополнительно.
– Не хочу. Он страшный.
– Уж не страшнее, чем другие. А по мне – он интересно рассказывает материал,- улыбнулся Рейлине.
– Он назвал меня поросёнком и хотел отправить на кухню.
– Ничего страшного, через пару месяцев лишний жирок сойдёт, и тебя перестанут дразнить. Но тебе стоит больше читать.
– Это сложно,-
– Вовсе нет. Чем больше ты будешь читать, тем проще это будет тебе даваться.
– Но эти книги очень сложные! В них столько незнакомых слов…
– Вовсе нет. Я буду объяснять тебе значение непонятных слов, но их не может быть уж слишком много. Тебе стоит чаще посещать лекции, хотя бы по одной в день, как я. Или…тебе страшно?
– Нет!- вспыхнул принц,- Значит, я должен попробовать ещё раз?
– Разумеется. Учёба – слабый противник. Её можно победить в честном поединке, пробовать разрешено сколько угодно раз, а за проигрыш наказания не последует. Но к Ваэллину мы пойдём сегодня же.
– Хорошо,- кивнул обречённо Томмен. Сначала ему казалось, что Рейлине очень мягкий и внушаемый человек…но не зря тот молился Кузнецу – не только тело, но и душа его была сделана из стали. Мягким Рейлине был во многом, но только пока не затрагивало его интересы. Тогда воск становился твёрже железа.
Особенно Рейну нравились лекции Марвина и Райана, лекции по математике и астрологии он не посещал принципиально: ничего нового математики этого мира ещё не открыли, а в астрологию он не верил, считая её бесполезной для того, кто разговаривает с мёртвыми и колдует с помощью голоса.
Он не собирался давать никаких обетов. Но получить образование необходимо, так он сможет доказать хотя бы себе свою значимость. Кроме того, здесь проявилась жадность Рейлине. Ему хотелось больше…если уж он не может получить больше Теона, он получит больше знаний.
– Рейн, Рейн, спой мне,- попросил Томмен.
– Что тебе спеть?- вышел из раздумий Рейлине.
– Ту самую, о любви,- попросил Томмен, присаживаясь под деревом и готовясь услышать прекрасный голос Рейлине. А Король Севера улыбнулся и начал:
В свете гимнов и молитв,
В хладе храмовых колонн
Душа моя давно огня ждала.
И вот он запылал!
И вот ворвался он!
Во взгляде врага я его нашла…
Так пусть ранит он меня,
Пускай опалит ладонь!
Где страх – там и борьба,
Где боль – там и любовь.
Лишь прошу: не прерывай
Мою смертельную игру!
Его одолею я в ней
Или умру…
– Рейн, стой!- попросил вдруг Томмен,- Как красиво вокруг становится, когда ты поёшь…скажи, ты колдун?
– Ну да,- удивился Рейн,- Разве архимейстер Марвин не сказал это при всех ещё неделю назад?
– Мне рассказывали, что колдуны – злые, в чёрных балахонах, варят супы из непослушных мальчиков и девочек, у них носы крючком и когти в целый фут длиной!
– Я не из этих колдунов. Кроме того, я ещё молод, эти колдуны должны быть старше меня лет…на сто минимум. Да и кто сказал тебе, что зло не может быть облачено в красивую оболочку?- подмигнул Рейлине Томмену.
– Мейстер Пицель говорил, что Джоффри – настоящий злой колдун.