Любовь не терпит отлагательств
Шрифт:
Я натянуто засмеялась. Наконец, дыхание восстановилось!
В сторону Андрея я больше и головы не поворачивала. Что с того, что я его увидела? У него давно своя жизнь! Вернее, у него всегда была своя собственная жизнь, отдельная от меня. А я – как раз и есть мимолетный эпизод в ней. Мимолетный, ничего не значащий и давно забытый!
– Вов, знаешь, я тебя еще хотела спросить.
– О чем?
– Почему ты один? – эта тема действительно меня волновала вот уже несколько дней… и сейчас дала возможность переключиться.
Вовка как-то
– Ты в данный момент с кем-нибудь встречаешься? По-моему, мне уже давно пора нянчить как минимум двоих племяшей! – улыбнулась я.
Но Вовка не улыбнулся в ответ, а, напротив, окончательно поник.
– Что случилось? – в груди сжалось неприятное предчувствие. – Расскажи мне.
– Ир, - тихо молвил он. – Я знаю, что могу тебе доверять, но… Есть у меня одна очень личная история. Но ты ничем не сможешь мне помочь.
– Почему? – осторожно спросила я, глядя на ставшего враз несчастным Вовку.
– И я не хотел бы обсуждать это здесь, - он спокойно поднял на меня глаза.
– Вов, - я положила ладонь на его руку, лежавшую на столе. – Я не хочу тебя мучить. И если ты не хочешь… не готов рассказать это мне… Я не настаиваю. Но знай, что я всегда готова тебя выслушать и поддержать, и, быть может, что-то подсказать.
– Да, я знаю.
– Прости, я, кажется, влезла в душу грязным сапогом, прости, - я искренне приложила руки к груди. – Я больше не буду спрашивать тебя. Просто знай, что я желаю тебе добра и всегда готова помочь. Поэтому, если когда-нибудь захочешь поделиться…
Вовка кивнул и, подняв на меня глаза, слабо улыбнулся одними губами.
– Ты права. Я только теперь понял.
– Что понял?
– Что мне пора эту проблему решать. И для начала кому-то рассказать о ней. И кроме тебя мне не с кем поделиться… Виталя в этих вопросах смотрит иначе, он не поймет, скажет, что я блажу в свои тридцать лет...
Я едва ли понимала, о чем он говорит, но вслушивалась внимательно.
– Так что, это хорошо, что ты приехала, - улыбнулся он шире.
У меня отлегло от сердца: Вовка снова повеселел.
– Я тебя не подгоняю. Как будешь готов – я всегда рядом, - сказала я.
– Да. Спасибо. Ты, к тому же, женщина. Ты подскажешь, что все это значит и стоит ли игра свеч.
Я наморщила лоб, озадаченная его словами.
– Так, а что это мы грустим? – вдруг воскликнул он, подняв свой стакан с минералкой. – Давай выпьем за твой аванс. Пусть он будет не последним и лишь положит начало твоему финансовому благополучию.
Я засмеялась, обрадованная вернувшимся к нему хорошим расположением духа, и подняла свой стакан воды. Конечно, вода не годится для хорошего тоста, но в обеденное время мы, как истинные родственники, оба предпочитали не пить спиртного.
Мы опустили стаканы на стол. Вовка задумчиво пожевал кусочек салата и сказал:
– Не хотел я этого делать, сестренка, но мне придется ненадолго отлучиться.
– Как? – удивилась я. – Куда? Что случилось?
– Что
– Ничего, в туалет я.
Я рассмеялась и хлопнула по его предплечью клатчем:
– Интриган несчастный! Надеюсь, ты надолго там застрянешь – чтоб не повадно было пугать слабонервных родственниц!
Он тоже засмеялся и скрылся в прилегающем к залу коридорчике.
Я посмотрела в окно на прохожих. Шутник, тоже мне!
Я немного посидела, теребя полотняную салфетку в руках. Завтра опять придется сидеть в этой крохотной кабинке и отвечать на звонки. Я до сих пор не могла успокоиться. Моя карьера «сгорела» вместе с документами, диссертацией, начатым учебником, который я тоже мечтала издать…
Я протяжно вздохнула и вдруг боковым зрением увидела, как стул рядом со мной взяла чья-то рука, выдвинула из-за стола, и на него сел обладатель этой руки в шикарном деловом костюме, на запястье которой блеснули золотые часы.
Я резко посмотрела на него, заранее зная, кто ко мне подсел.
Андрей смотрел мне прямо в лицо. Вблизи он взволновал меня еще больше. Сердце и легкие подскочили к горлу, не давая дышать.
– Здравствуй, Ира. Не ожидал тебя встретить. Надолго в Москву? – его голос прозвучал глубоко, уверенно и вместе с тем бархатно, словно щекоча мои натянутые нервы.
– Боюсь, что навсегда, - на удивление спокойно сказала я, хотя внутри клокотал огромный вулкан эмоций.
Просто невероятно, что делал со мной его взгляд, его голос, само его присутствие и излучаемая его большим сильным телом энергия. Мне захотелось закрыть глаза, сползти на пол и кататься на спине, как это делала кошка Анфиса, нежась на солнышке в погожий летний день на огороде тети Маши, Любашиной мамы… Дура, приди в себя!
– Почему боишься? Не нравится здесь? – приподнял одну бровь Андрей.
– Да нет, почему… Неплохо, - нервно пожала я плечами.
– Давно ты здесь? – как будто с какой-то внутренней опаской спросил он, но внешне оставался непоколебимым.
– Две недели. Переехала, вот… - неопределенно махнула я рукой.
– Каким же ветром? – едва заметно улыбнулся он уголком губ, не отрывая от меня проникающего в мои мысли взгляда.
Перед моим внутренним взором промелькнул Глеб, мчащийся за мной с пистолетом на дряхлой «пятерке».
– Да вот… Вынужденная мера. Вляпалась в одну историю, пришлось уносить ноги, - я слегка улыбнулась.
– На этот раз вляпалась и без твоей помощи!
– У тебя какие-то проблемы? – кажется, он обеспокоился. – Тебе кто-то угрожает? Ты в опасности?
– Нет. Уже нет. Разве я сидела бы в ресторане, если бы меня настигала какая-то опасность? Хотя, точно не знаю. Может, это еще и не конец истории.
Между бровями Андрея залегла вертикальная складка.
– Слушай, - он вдруг взял мою правую руку и провел большим пальцем по всем моим. Он обернулся на пустующий Вовкин стул и вновь посмотрел в мое напряженное лицо.