Любовь не терпит отлагательств

Никитина Светлана Валерьевна

Душ окончательно пробудил сонный организм. Наведя дома чистоту, я сварила кофе и села за компьютер поговорить с Любаней.

– Здорово, - сказала она.

– Привет, - улыбнулась я. – А где Кристинка?

– Виталик ее в зоопарк повел. Дали мне сегодня отгул.

– Жаль, - расстроилась я. – Я уже по ней соскучилась.

– Приезжай в гости. Она тоже постоянно спрашивает: «Когда Ира приедет? Когда Ира приедет?» Вэбка замечательное изобретение, но через нее не обнимешь и на коленки к крестной не залезешь!

Я улыбнулась.

– И не говори. Сама очень

хочу. Да и с Вовкой повидаться. Он вообще говорит, что пора и мне к вам перебираться.

– А ты что? – оживилась кузина.

– Да что? Не знаю. У меня вроде и тут все неплохо продвигается. Работа просто горит в руках!

– Смотри сама, конечно, но я бы тоже была очень рада. Кто тебе мешает здесь работать? И Кристинка пищала бы от радости.

– Ой, не знаю, - вздохнула я. – Я пока не думала об этом. Я к вам летом приеду, после экзаменов. Тогда и поговорим. Может, подольше погощу, осмотрюсь, как следует.

– Что-то ты темнишь. Ты там замуж, случайно, не надумала?

– Еще чего! – фыркнула я.

– А как же твой Глеб?

– Глеб в порядке. И у нас с ним все в порядке. Но о свадьбе и речи не идет.

– Почему?

– Ну что это за вопрос – почему? – растерялась я. – Не знаю! Вот вы с Виталькой почему поженились?

– Любили друг друга, вот и поженились! – сказав это, Люба осеклась.

Я тоже примолкла.

Первой заговорила Любаня:

– А вы друг друга что, не любите?

Я растерялась, не зная, что ответить. Ведь ответа я и сама не знала.

– Я не знаю, как это назвать. Иногда меня жутко раздражают его выходки, характер, дерзость, своеволие. А иногда вроде все нормально. Нам неплохо вместе. Зачастую нам есть, о чем поговорить…

– Что-то не похоже на идиллию, - натянуто промолвила Люба. – Вообще ни на что не похоже.

– Да ладно тебе! Все у нас нормально. Просто мы оба занятые люди. Я – работой, а Глеб… тоже работой, да еще родителям помогает.

Люба на несколько мгновений задержала на мне задумчивый взгляд.

– Просто я никогда не видела тебя в состоянии влюбленности. Даже когда ты рассказываешь что-то о Глебе – вы же уже больше двух лет вместе, - а я ни разу не видела в твоих глазах страсти к нему.

– Да при чем тут страсть? Романов начиталась? У нас нормальные человеческие отношения!

– И тебя все устраивает?

– Конечно!

– А, ну тогда ладно. Извини, что напала на тебя. Ты же у нас не из робкого десятка! Сама знаешь, что для тебя лучше, - Люба улыбнулась. – Просто ты никогда о нем не рассказываешь. Вернее, рассказываешь, но как-то вскользь, без особого интереса.

– Ой, да ладно обо мне! Как у Кристинки в садике дела?

– Дочка умница, - заулыбалась Любаша, сразу позабыв обо мне с Глебом. – Вчера у них выставка была. Поделки из пластилина, рисунки, аппликации… Мы ходили с Виталиком, смотрели.

Любонька с головой ушла в описание успехов дочери. Мы еще долго беседовали, пока она не спохватилась, что пора готовить обед.

Я выключила компьютер и задумалась.

Делать мне сегодня нечего. С Глебом мы собирались провести выходной вместе. Так почему бы это

«вместе» не перенести на дачу его родителей? Дорогу я знаю. Мы отмечали там Девятое мая. За чем же дело стало? Приеду, помогу полить грядки, приготовлю ужин, посидим вечером на природе, потом вместе вернемся домой. Чем не программа на уик-энд?

Звонить и предупреждать о своем приезде я не стала, решила сделать сюрприз. Накупив продуктов для ужина, я села в маршрутку.

Ехать пришлось с пересадками, потом пешком минут двадцать по пыльной дороге. И впрямь жара. Наконец, я остановилась у знакомой калитки.

Машины Глеба не было. Побродив по двору и огороду и не обнаружив Глеба, я вошла в дом. Дача у них, прямо скажем, завидная: и территория большая, и домик двухкомнатный с кухней, мансардой, большим подвалом и кладовкой. Если бы не отсутствие коммуникаций, хоть сейчас заселяйся!

Обойдя обе комнаты – прятаться здесь было решительно негде, - я стала подниматься по крутой лестнице в мансарду.

– Глеб!

В ответ тишина. Оглядевшись и убедившись в том, что мансарда пуста, я слезла обратно вниз.

– Глеб! – на всякий случай позвала еще раз, дивясь, куда он мог деваться, не закрыв ни дверь, ни калитку. Хотя… что тут красть-то? Ни телевизора, ни какой-либо другой техники здесь не было. Дивану и вовсе больше лет, чем мне.

Вероятно, он поехал в местный магазинчик, минутах в пятнадцати ходьбы. А Глебу на машине – пять минут езды.

Я уже хотела выйти снова на улицу и подождать его, как за моей спиной, за дверью кладовой, зашевелилось что-то тяжелое. Подскочив от страха, я обернулась. Деревянная, выкрашенная белой краской дверь была плотно закрыта. Никаких звуков из-за нее не доносилось. Но ведь и галлюцинациями я не страдаю! По звуку мне показалось, что это было что-то живое, и оно шевелилось. Может, родители Глеба купили большую собаку? Но кто закроет собаку в кладовке? Уж она-то наведет там свои «порядки»!

По спине пробежали мурашки. Я очень не люблю подобного рода загадки. Открыть дверь и посмотреть было для меня просто невыполнимо. Уже решив для себя выйти на улицу и ждать Глеба – пусть он сам решает этот вопрос! – я остановилась, услыхав уже повторный шорох – тише, чем в прошлый раз, зато теперь прозвучал негромкий, но отчетливый, короткий стон. Голос высокий. Он мог принадлежать, пожалуй, молодой девушке, но никак не женщине или мужчине.

Я шагнула вперед и, повернув ручку, рванула дверь на себя.

Я охнула от удивления.

К слову, в кладовке свет включался автоматически, поэтому лампочка вспыхнула сразу, как только я распахнула створку.

Но я не предполагала, что этот голос будет принадлежать… девочке.

Школьнице, лет тринадцати – четырнадцати. Она полулежала на полу, с завязанным грязной тряпкой ртом и завязанными за спиной руками. При виде меня она в ужасе попыталась отползти подальше, но ей мешали полки с трехлитровыми банками. Она застонала еще громче, пытаясь закричать от страха. Лицо в грязных потеках от слез, глаза совершенно круглые и полные паники. Светло-русые волосы всклокочены и разметались по плечам.